Побратимы Гора
Шрифт:
– Даже самая любимая рабыня, если её владелец окажется настолько глуп, чтобы полюбить рабыню, в конечном итоге, останется всего лишь рабыней, и не стоит ей забывать этого.
– Да, Господин.
Я снова нежно поцеловал её.
– Вы можете сделать с нами всё что угодно, не так ли? – спросила она.
– Мы зависим только от вашего желания.
– Да.
– Пожалуйста, не выставляйте меня снова на привязи, Господин, - взмолилась рабыня.
– Оставьте меня для только шёлковой службы. Я буду стремиться всем сердцем,
– И это говорит та, кто была когда-то высокой Леди Мирой, - переспросил я, -та, которая раньше была гордой свободной женщиной Венны?
– Да, Господин.
– И теперь она ничто, лишь презренная рабыня?
– Да, Господин.
– Твоё желание – ничего не значит, - напомнил я. – С тобой будет сделано всё, что пожелают владельцы.
– Да, Господин.
– Возможно, теперь-то Ты немного лучше, чем прежде понимаешь, что это такое, быть рабыней, - заметил я.
– Да, мой Господин, - ответила она, и засмеялась, вот только в её смехе, мне послышался оттенок сожаления.
– Что не так? – поинтересовался я.
– Насколько же высокомерно я относилась к рабыням в городах, когда я была свободной женщиной, как я презирала их, настолько беспомощных и униженных, в их шёлковом рабстве, и вот теперь, как же я завидую их рабству!
Я улыбнулся.
– Как повезло им, стать нежными меленькими зверьками, проданными голыми с прилавка в павильоне продаж для плетей и цепей суровых владельцев. Всё о чём им нужно волноваться, это жар кухни, кипящая вода прачечной, или быть изнасилованной молодыми, ищущими развлечений хулиганами, во время вечернего посещения магазина! Как тепло и безопасно им ночью запертым в их клетках, или заключённым в объятия, на мехах, или прикованным цепью в ногах постели их господина! Им нет нужды бояться слина или тарна! Всё чего им надо бояться, это только своих владельцев!
– Ну, судьба рабыни в городах далеко не всегда так легка, - заметил я.
– Большинство принадлежит одному единственному владельцу, и должны полностью участвовать в его домашней жизни. Тогда, как рабыни в каком-либо другом месте, полностью зависят от милосердия рабовладельца.
– Это не столь уж отличается от Прерий, - сказала она, - когда девушка наедине с хозяином, и когда шкура на входе в вигвам опущена и завязана изнутри.
– Возможно, - улыбнулся я.
– Но настолько же красиво в городах - башни, мосты, закаты, люди, цветочные киоски, рынки, запахи выпечки.
– Да, города красивы, - согласился я, вспомнив некоторые из самых красивых гореанских городов, которые мне посчастливилось увидеть.
– Когда-то я целый год прожила в Аре, - вспомнила она.
– Неподалёку от моих апартаментов, была кондитерская. Какие изумительные запахи доносились из её магазина. Вечером, незадолго до закрытия магазин, рабыни в коротких туниках и ошейниках, приходили и вставали на колени около открытого прилавка. Пекарь, который был мягкосердечным
Я ничего не говорил, мне было интересно слушать откровения рабыни. Большинство рабовладельцев на Горе всегда стараются побольше узнать о своих рабынях. Не то, чтобы им была интересна прежняя жизнь их домашних животных, но это даёт им ещё большую власть над своей собственностью.
– Каким забавным это казалось мне в то время, - улыбнулась она.
– Но также, я иногда задавался вопросом, была ли выпечка, купленная мной в том магазине, столь же приятна на вкус для меня, сколь и для тех девушек, что выпрашивали её у прилавка. Они были настолько восхищены, получив её! Насколько же она была драгоценна для них!
Я, молча, слушал и улыбался.
– Если я была рабыней в Аре, и мне разрешили бы сделать так, я думаю, что пошла бы в ту кондитерскую и точно так же как те девушки в туниках и ошейниках, стояла бы там на коленях, надеясь, что могла бы получить такое печенье, - призналась Мира.
Я улыбнулся. Насколько красива и беспомощна была она - моя рабыня.
– Посещая тот уличный магазинчик, я всегда была скрыта под плотной вуалью. Тот пекарь не узнал бы меня.
– Возможно, что некоторые из других девушек тоже когда-то были его бывшими клиентками, - предположил я.
– Возможно, - улыбнулась она.
– Это - интересная мысль.
– Превращение из свободной женщины в рабыню, на Горе может произойти внезапно, - сказал я.
– Я хорошо знаю об этом, Господин, - усмехнулась Мира.
Иногда девушка может быть похищена прямо из её собственной постели, изнасиловала и с мешком на голове принесла на невольничий рынок, и всё это в течение той же самой ночи.
– Но, в целом, как же я презирала рабынь, как я их ненавидела! – горько призналась Бывшая леди Мира.
– Даже так?
– Вы знаете, каких рабынь я ненавидела сильнее всего, кого я больше всего презирала? – спросила меня рабыня.
– Нет, - сказал я, хотя уже догадывался.
– Рабынь для удовольствий! – воскликнула она.
– Как я ненавидела их! Они были настолько красивы и желанны! Иногда я, взяв с собой плеть, шла на улицу и сознательно сталкивалась с одной из них, а затем, приказав ей лечь на мостовую, секла её по ногам!
– Теперь, то же самое, может быть сделано и с тобой, - заметил я.
– Я знаю, - улыбнулась она.
– За что же Ты их так ненавидела?
– Им повезло быть в ошейнике, и мне нет! – призналась девушка.
– Получается, что Ты ненавидела их потому, что ревновала к ним, а в действительности просто завидовала им, - сделал я вывод.
– Да, я ревновала к их красоте и желанности. И завидовала их счастью.
– Ты знала это будучи свободной женщиной? – удивился я.
– Да, - признала она, - но я не думаю, что по своей воле согласилась бы на это.