Поцелованная Смертью
Шрифт:
— Я не хочу другого, мне нужен этот!
— Ладно, — вдруг согласилась Мара. — Вы оба будете жить. Но жизнь за ребенка отдаст отец ребенка.
— Кир?! Нет!
— Что дано однажды, может быть забрано обратно. А ведь я предупреждала тебя не тратить шанс на мужчину, будто он последний возлюбленный в твоей жизни.
— Он — единственный!
Злость прояснила затуманенное сознание. Год назад Кир угодил под “Адский плевок”, смертельное заклинание демонов. И только собиратель душ, которым представилась жрица Мораны, вернул
Горло перехватило. Злость переродилась в гнев и жгла изнутри. Потерять любимого? Да ни за что!
— Нет! — повторила Лиля. — Проси что-то другое, но не Кира!
Боль и ярость выплеснулись наружу алым ослепляющим огнем. Пламенем, сжегшим клочки тумана и край плаща едва отскочившей в сторону жрицы.
Лиля пораженно уставилась на свои руки. Здесь их не сковывали ограничивающие магию браслеты. Здесь времени река, замедляя ход, текла неторопливо, огибая живых, и несла на своих волнах тех, кто умер или еще балансирует на грани смерти и жизни. И законы тут отличаются от тех, что в яви.
— Но есть еще один выход, — потушив огонь, поспешила заговорить Мара.
— Еще?.. Какой?
Лилю трясло от гудящей внутри магии. Что-то подсказывало, что жрица ее опасается.
— Я даю тебе еще одну жизнь, а взамен ты пройдешь посвящение стихии в тот же день, как придешь в сознание.
Макарова удивилась, растеряв боевой запал.
— И что ты с этого будешь иметь?
— “Поцелуй” моей богини. Добровольно отдавать его ты не хочешь, а я не могу тебя убить, значит, выжжем его первозданным Огнем. Пройдя ритуал, ты перестанешь быть некромантом, и у благословения не будет иного выхода, как перейти на ближайшего мага Смерти, — объяснила жрица и торжествующе уточнила: — то есть меня.
Слабая надежда изгоняла из сердца боль. Но Лиля не спешила радоваться.
— В чем подвох?
— Какой подвох? — в голосе женщины послышалась искренняя обида.
— Если я пройду посвящение Огню, то ребенок, Кир и я — мы все останемся в живых?
— Именно это я и подразумевала. Клянусь, я оставлю вас в покое.
— Но… отчего такая спешка с ритуалом?
— Я слишком долго жду. Устала. — Тонкая улыбка заиграла на бледном лице. — Да и Хемминг еще не вернулся из Косяков. Что, не думала, что я знаю о вашем заговоре?
Макарова снизала плечами.
— Да какой там заговор… я согласна.
Мара протянула руку.
— И помни, залогом послужит жизнь твоего мужчины. Передумаешь проходить ритуал — он умрет.
Скрепив договор соприкосновением ладоней, Лиля очнулась.
Серый туман, холод и жрица остались где-то за пределами яви.
Здесь же, в больничной палате, рядом с кроватью сидела сестра Кирилла. Схватив ее за запястье, Лиля прошептала:
— Молчи… Никого не зови… Я сейчас должна уйти, и ты мне поможешь…
*
Данилевская вела автомобиль, часто косясь на невесту брата. Ее спокойное,
— Не замерзла? Накинь плащ.
Лиля, вынырнув из задумчивости, покачала головой.
— Нет, мне тепло.
— А мне при виде тебя становится холодно.
Макарова, одетая в атласную ночную рубашку лазурного цвета, улыбнулась.
— Скоро погреемся.
— Шутишь, да? А у меня душа не на месте… Правильно ли я сделала, помогая тебе?
— Правильно, — твердо заявила Лиля. — Ты ведь тоже не хочешь смерти Кира.
— Не дай Ночь, с тобой что-то случится, брат меня никогда не простит… и мама, которую я обманула, тоже. И потом, мне не верится, что Мара может убить Кира — какой же это нужно обладать силой?
— Что дано однажды, может быть забрано обратно. Я верю в это, Ань, а еще знаю, что у нас все получится.
Данилевская застонала.
— Мне бы твою уверенность! Что мы делаем, Лиль?! Посвящение проводит наставник и сильные стихийники, образуя полный круг! Для твоего ритуала мало того, что за час отыскалось лишь два сильных огневика, так и будет нас всего пятеро с тобой включительно!
— Значит, образуем пирамиду, — усмехнулась Макарова.
— Ты невозможна… Приехали, первая остановка. Ты куда?! А одеться?
Девушка послушно накинула бежевый плащ Ани. Десять минут у них ушло на покупку толстых белых свечей, и вскоре автомобиль, фактически угнанный у Лидии Булатовой, мчался по мокрой дороге.
На выезде из города они еще раз остановились — в этот раз купить Лиле, осознавшей, что она голодна, пиццу по-охотничьи. Глядя, как любимая брата с аппетитом ест, Аня не выдержала.
— Ты так спокойна… совсем не переживаешь?
— Переживаю, но малыш-то кушать хочет, — улыбнулась светловолосая девушка, вытирая салфетками руки.
— И по поводу звонка не сомневаешься?
Из серых глаз Макаровой исчезла теплота.
— Тут без вариантов. На Мару нужна управа.
Аня, опасаясь, что их затея лишь усугубит ситуацию, мучительно размышляла в поисках повода для отмены посвящения Огню. И внезапно ее осенило. Как она не подумала об этом раньше? Ведь все просто!
— Лиль, ритуал провести не удастся. Я и забыла, что на тебе сдерживающие браслеты.
Журналистка ухмыльнулась.
— Это дело пяти минут. У меня есть УМО, то есть универсальная магическая отмычка.
— Где ты ее взяла?
— Наставнику забыла сразу отдать, вот и завалялась она сумке.
Данилевская закусила губу. И не могла эта сумка невестки затеряться во время аварии?! Еще и в больнице ее Кир оставил, тогда как порванную, измазанную глиной одежду ему пришлось выбросить. И Петрович, молодец, позволил ученице присвоить запрещенную вещь.