Поцелованный богом
Шрифт:
– Да! Да! Да!
– Так бы сразу и сказал. Кто убил Спасского?
– Не з... зна... ю... – Сергей приготовился повторить процедуру по освежению памяти, как вдруг Кабан заорал, словно его режут: – Не знаю! Правда! Клянусь!
– Но ты же послал недоносков в больницу!
– Да. Меня попросили... э... приказали дать парней. У меня их четверо... Я дал двоих... А все остальное дали они... машину... халаты...
– Кто приказал?
– Хабуров Амбарцум.
– Кто он, чем занимается?
– Би... бизнесмен. У него комбинат... банно-прачечный
– Как он выглядит?
– Ему пятьдесят лет, он мало похож на кавказца, – зачастил Кабан в надежде, что за предательство его отпустят. – Рост ниже среднего, коротко стрижен, волосы седые, глаза черные... с красными веками... У него глаза больные.
– Худой, толстый? – интересовался Сергей. Когда он перебивал, Кабан вздрагивал, как от ожога.
– С... с... средний... Живот есть, возрастной... Еще у него примета: губа надорвана... то есть шрам на верхней губе.
– Молодец, – похвалил его Сергей, и почти нежно спросил. – Твои недоноски были у Спасского в ту ночь?
– Нет-нет, – поспешно сказал бедняга, не исключено, что солгал. – Я держусь особняком... Меня не подпускают к большим делам, я и не рвусь, честное слово.
– Но своих людей кинул на больницу, – уличил его Сергей. – Значит, тебе доверяют.
– Подставляют, – робко поправил его Кабан. – Кому-то ж надо и голову на плаху по сложить. Если б я знал...
– Да ладно тебе дурочку валять. Не знал он! У твоих пацанов было оружие. Где они взяли стволы? На помойке нашли?
– У моих пистолеты стреляют резиновыми пулями, – с жаром заверил похищенный.
Сергей осмотрел пистолет, словно тот попал к нему случайно, после чего прицелился в Кабана:
– Сейчас проверю. Этот ствол я забрал у твоего недоноска, если пуля не прострелит твой лоб...
Щеки Кабана затряслись, похоже, его заранее охватила предсмертная судорога, он завизжал, как поросенок под ножом:
– Не надо!!! Умоляю! Я все сказал...
– Не все! – рявкнул Сергей.
– А что?.. Что я не сказал?
– Где живет Хабуров, где бывает, сколько у него человек в свите, чем он занимается подпольно?
– У него дом на Третьей линии... под номером тридцать семь... А бывает он в разных местах...
– Например, – давил на него Сергей.
– В клубе охотников, в ночном клубе «Дикая Бара», в ресторане «Монако», в казино «Золотой век»... еще на всяческих презентациях. Послезавтра юбилей в «Монако», Амбарцум тоже приглашен. Людей у него... точно не могу сказать. С ним всегда Шея... по фамилии Шеин... и Писарь... это кличка, фамилию я запамятовал. Честное слово. Про подпольные дела его никто не знает. Думаю, он чем-то криминальным занимается. Очень богат потому что.
Сергей спрятал пистолет, с минуту смотрел на Кабана, раздумывая, что с ним делать, и вдруг рявкнул:
– Пошел вон.
– Куда? – растерялся Кабан.
– Туда, – Сергей указал на воду.
– Но... Я туда не могу... Я не умею плавать...
– Учись!
Сергей поднатужился и перекинул Кабана через борт лодки. Тот начал
– Утонет ведь.
– Ну и хрен с ним, – передвигаясь к мотору, сказал безжалостный Сергей. – Все они тут одна бражка. Вон как за жизнь цепляется.
И правда, Кабан уцепился за борт лодка, заблеял:
– Пожалуйста... Пожалуйста... Умоляю...
– Не хочешь подыхать? – спросил Сергей, заводя мотор. – А Спасский, его жена и дети тоже не хотели, но вы их не пожалели. Ну, держись, Кабан. Удержишься, не добью.
Лодка понеслась по реке с ревом, который наверняка слышался далеко, ведь место здесь дикое, тихое. Минут пятнадцать Сергей не подплывал к берегу, с безразличием глядя на пухлые руки, приклеившиеся к борту. Изредка Кабан издавал нечленораздельные звуки, ему требовалось много сил, дабы удержаться. Иногда волной его отрывало от борта, тогда он погружался под воду. Казалось, еще чуть-чуть – и тело Кабана уйдет на дно. Однако он любил жизнь, то и дело выныривал, чтоб глотнуть воздуха, и снова погружался.
– Хватит его купать! – крикнул Ренат, перекрывая рев мотора.
Сергей не сжалился, нет, он слишком хорошо помнил все, что видел в доме Спасского, тем не менее направил лодку к берегу. Остановились недалеко от кромки воды, Ренат принялся отдирать пальцы Кабана от борта:
– Отлипни. Да не бойся, здесь неглубоко.
– А ну пошел! – заорал Сергей. – Я тебе не извозчик. И попробуй, вякни кому о нашей беседе при лунном свете. Убью. Пошел, я сказал!
Наконец до Кабана дошло, что под ногами твердое дно. Он встал, вода доходила ему до пояса. А Сергей завел мотор и, отплывая, крикнул:
– Запомни, Кабан: встанешь у меня на пути, второй раз не пожалею.
– Ключ от номера! – Ренат кинул ключ, тот упал где-то на берегу.
Лодка умчалась к городу. Жалыбин выбрался на берег, но дальше идти у него не было сил, он бухнулся на колени, потом со стоном наслаждения плашмя упал в ил.
Что-то мальчики затеяли, догадывалась Маргарита Назаровна, и связано это с трагедией в ее доме. Она переживала за них, особенно за Сергея, уж больно он горячий, судя по инциденту в больнице. Оттого и не спала, постоянно выходила во двор, слушала, не едут ли. Если с ними случится беда, что ей делать? Связаться ни с кем не может – телефона нет, денег нет, в происходящем ничего не понимает. Если б знала, кому понадобилось выкрасть ее из больницы, сама пошла бы к этому человеку, потому что не хотела новых жертв.
Заслышав звук мотора, Маргарита Назаровна засеменила во двор. Они. И довольны. Она с облегчением вздохнула, поинтересовалась:
– Ужинать будете?
– Не беспокойтесь, мы поели, – сказал Сергей.
Он нырнул в холодильник, достал бутылку водки, свежий огурец и сыр, нарезал. Ренат принес ноутбук, устроился прямо на ступеньках, куда Сергей поставил тарелку с закуской.
– Мальчики, чем вы хотите заняться? – спросила Маргарита Назаровна.
– Посидим чуть-чуть, – ответил Сергей.