Поцелованный солнцем
Шрифт:
– Я не…
– Хотел, Дима! Не хотел бы, то держал свой рот закрытым. А еще лучше со мной поговорил. Со мной! Если у тебя есть претензии, если ты зол, то говорить нужно было только со мной! Но ты в очередной раз выбрал слабое звено, понимая, что я буду на своем стоять, а Василисой легче управлять. Сейчас ты пытаешься прикрыть заботой собственную трусость и неумение нести ответственность! Видимо я зря каждый раз впрягался за тебя, каждый раз защищал и оберегал тебя от всего! Тебе давно следовало преподать хороший жизненный урок!
Трясет от злости.
–
– Вот именно. Ты мой брат. Самый родной для меня человек. И я предположить не мог, что именно ты так подставишь меня. Я тебя поздравляю, ты сделала все, чтобы я разочаровался! И не только я. Один твой поступок повлек цепочку проблем. И молись, чтобы с Василисой ничего не случилось!
Заношу руку, но ударить не решаюсь. Как бы не был зол, он остается моим братом. Мелким идиотом, который натворил кучу проблем.
– Черт!
– кулак ударяется в стену, мне нужно было выплеснуть негатив хотя бы так.
– Да, я виноват! Я идиот и дурак! Но и ты мог поступить иначе! Ты мог сразу сказать мне, что она нравится тебе, ты мог сначала поговорить со мной, а уже после начинать отношения! Я разозлился, с посчитал, что ты предаешь меня!
– Не смей перекладывать свою вину на меня. Я не обязан был отчитываться. И как я могу предать тебя, если всегда был за тебя?
– Да она не подходит тебе!
– Что… - буря внутри моментально затихает.
– Что ты сейчас сказал?
– Что слышал. Василиса другая: она замкнутая, трусливая, не общительная. А ее семья? Ты вообще знаешь, кто ее семья? Да когда родители узнают, что ты встречаешься с дочкой алкашей, то скандал устроят! И они не будут ей рады, очевидно ведь!
Не могу сдержать смех. Нервный смех.
– Ты и ей это сказал?
В ответ молчание.
– В глаза мне смотри! Сказал?
– Да. Я просто сказал прав… А-а!
Закрывает нос руками, потому что мой удар нельзя назвать слабым. Рука действовала отдельно от тела. И я не задумывался насколько больно сделаю. Вижу на его лице кровь, слышу болезненные стоны, но не испытываю жалости.
– Засунь свою правду в свой напыщенный зад, братик!
– хватаю его за грудки и трясу, не смотря на кровотечение.
– Плевать мне, кто ее родители, она за них не отвечает. И плевать на мнение наших, не им решать мою судьбу! И ты совершенно не знаешь меня, раз смог предположить, что Василиса мне не подходит. Она идеальная! И ее характер совсем иной, только ты слишком эгоистичен, чтобы рассмотреть!
Толкаю назад с такой силой, что Дима падает на задницу. Срываю полотенце с крючка и кидаю в него.
– Когда я ее найду, на коленях будешь прощение вымаливать. И не у меня, а у нее. И пока она не простит, Дима, близко чтобы ко мне не подходил! Не я тебя предал, а ты меня. И этого уже не изменить.
Видеть его не хочу. Потому что желание накинуться и избить так, чтобы в больнице оказался, все сильнее. Не думал, что когда-то вообще дойдет до того, что на любимого брата руку подниму. Но его поступок надломил во мне нечто важное.
Открываю
Молча прохожу мимо нее. Сами разберутся, скорей всего нос сломал, но не критично.
Вылетаю на улицу и останавливаюсь так, чтобы капли бились об лицо. Мне нужно остыть.
Ощущаю в кармане вибрацию телефона. Входящий от Ларисы.
– Слушаю.
– Тёма, Василиса у меня. Приедешь?
Глава 37
В какой раз убеждаюсь. Лариса - прекрасный человек. Мы столкнулись случайно у супермаркета, оказалось ее родители живут в моем районе. И я не собиралась делиться с ней своими проблемами, но мне и говорить не пришлось, по лицу все понятно. Я собиралась купить воды и пойти в ближайший хостел, чтобы несколько дней пересидеть, ведь родители вернулись пьяными и оставаться с ними в одной квартире не хотелось. Но Лариса уговорила поехать к ней.
И я даже не поняла, как согласилась.
Лариса умеет располагать к себе, ее нежность и забота в итоге развязали мне язык. Я не все рассказала, поверхностно, но этого хватило, чтобы она поняла, что именно со мной. Мне стыдно грузить кого-то своими проблемами, но закрыть рот не получилось.
Лариса не лезет с советами, не пытается как-то утешить, но делает то, что оказалось более продуктивным. Просто слушает.
– Пей.
– протягивает стакан с водой и дает какую-то таблетку.
– Успокоительное. Тебе сейчас нужно.
– Спасибо.
– глотаю таблетку.
Чувствую невероятную усталость. Тело словно не мое, не слушается. Голова тяжелая и болит.
– Сегодня я тебя точно никуда не отпущу. Не хочешь прилечь?
Мне неудобно, но чувствую, что лечь нужно, иначе грохнусь. Лариса настояла, чтобы я легла в ее спальне, ведь это самая тихая комната и мне никто не помешает. На спор просто нет сил.
Чувствую себя жалкой. Противно от самой себя.
Казалось, что закрыла глаза всего на минуту, но открыв их оказываюсь в темноте. Шторы закрыты, но они полупрозрачные и раз на ними темнота, то уже вечер. Голова все еще болит, но тело стало более послушным. Вот только я все еще потеряна. Совершенно не понимаю, как должна поступить дальше.
Опускаю ноги на пол и закрываю лицо руками. Я слишком много плакала, глаза болят.
– Малышка.
Резко оборачиваюсь на голос. Он сидит так тихо, что и не заметила.
Тёма включает настольную лампу и поднимается с мягкого пуфика, который служит частью туалетного столика.
Я просила Ларису не звонить ему и не говорить. И она пообещала. Но стоило мне уснуть и поступила иначе. Я все еще не готова говорить с ним. Я пока не знаю, что вообще должна сказать.
Опускаю взгляд в пол, когда садится рядом, и переплетаю свои пальцы, чтобы не увидел дрожь.