Поцелуй багрового змея. Часть 2
Шрифт:
– Верно, – выдохнула я, потому что ни на что больше не хватало сил, когда он вот так нависал надо мной, как меч правосудия или мое персональное наказание.
– К твоему сведению, лестрелла – вполне себе ядовитое растение, – отрывисто кивнул он тогда на горшок с травой, из которого я только что сорвала и измяла лист. Затем снова посмотрел на меня, а его брови все так же оставались сдвинуты. – Именно поэтому я хочу, чтобы ты запомнила его запах.
Я с ужасом взглянула на пальцы, на коже которых еще виднелось немного зеленого
– Разве что тебе повезло. Лестрелла не впитывается через кожу, – добавил мастер, чуть презрительно дернув уголком губ.
Я выдохнула с таким облегчением, словно воздух в легких и впрямь был свинцовым. Но, признаться, раздраженный вид мастера ядов потихоньку начинал выводить меня из себя.
Я же не специально ошибаюсь, в конце концов!
– Умывальник в углу лаборатории, – коротко бросил мастер, отвернувшись и сложив руки на груди.
И пока я бегала мыть руки, он не проронил ни слова.
Вернувшись к столу, от которого мирай и не подумал отойти, я торопливо надела перчатки и, как послушная академистка, снизу вверх посмотрела в золотисто-алые глаза.
Но, кажется, на этом моя покладистость стала заканчиваться, как и выдержка мастера ядов. В следующие секунды атмосфера в помещении начала стремительно накаляться.
Льесмирай снисходительно оглядел меня с головы до ног, а затем проговорил:
– Надеюсь, на этот раз у тебя получится лучше.
Мое раздражение потихоньку начало переливаться через край.
– Я буду использовать свои “сильные стороны”, – хмыкнула я, и не думая отвести взгляд от мгновенно вспыхнувших глаз.
– Это была издевка, гематит?
И он опять не назвал меня по имени! Опять!
– Да, льесмирай Риш! – наконец воскликнула я, почувствовав, что напряжение где-то внутри лопнуло лютневой струной.
И пока он не успел вымолвить ни слова от такой наглости, я запальчиво продолжила:
– Я человек, в отличие от вас, и вы не устаете мне это напоминать! Скажите, так принято в этой академии – принижать людей относительно других рас? Я думала, что времена неравенства уже прошли!
Мужчина стиснул зубы и плавно перетек в еще более близкое ко мне положение. И я не сделала даже полшага назад.
В груди клокотало. А еще с каждым мгновением становилось все жарче.
Теперь стоило лишь немного качнуться вперед, чтобы наши тела соприкоснулись. Не знаю, почему так получалось, но это явно было ненормально. Я осознавала это каким-то краем разума, где-то глубоко-глубоко внутри: как только мы оказывались наедине с этим мужчиной, прослойка воздуха между нами стремительно сокращалась, словно нас влекло друг к другу невидимой силой.
И я не знала, замечает ли это льесмирай. Понимает ли, что сам раз за разом уничтожает расстояние и прямо сейчас стоит уже так близко, что остается совсем немного… чтобы поцеловать или задушить.
Хотя, может быть, я чего-то не знала и на самом деле обучение в этой академии
Льесмирай Риш постоянно нарушал мою границу. И постоянно был там, куда я могла бы допустить разве что самых близких людей.
В этот момент мастер вдруг обхватил пальцами мой подбородок, словно пытаясь заколдовать меня взглядом, горящим алым золотом, и прорычал сквозь зубы:
– Во времена неравенства, девочка, смотреть в глаза мираям было запрещено.
Я почувствовала его легкое, щекочущее дыхание на своей коже, скользнувшее по нервам мелкой дрожью.
В тот же миг черные зрачки Астариена снова начали вытягиваться, превращаясь в острое лезвие. А я почувствовала, как холодный страх сковывает мышцы.
Я ужасно боялась змей. Диких, хищных, быстрых и жестоких. Один бросок которых мог принести с собой смерть.
Но сейчас, глядя, как в одном человеке смешивается хищник и человек, я испытывала странную смесь ужаса и восхищения. Словно страх мог… возбуждать.
А еще – его пальцы на моем подбородке были горячими. И в том месте, где он меня касался, возникало ноющее, зудящее ощущение, будто просящее продолжения.
– Нельзя было смотреть в глаза? – хрипло выдохнула я, пытаясь как-то справиться с собственным пересохшим языком. – Что же мне теперь, тоже не смотреть? – продолжала, тем не менее и не думая отворачиваться от его глаз, в которых, как ртуть, перетекало красное золото. – Вы любите, чтобы все было по старинке, да, льесмирай Риш? Так вы скажите. Я постараюсь… вас не разочаровать…
Последние слова я сказала почти шепотом. Не знаю, как так вышло, но они прозвучали совсем не так, как я планировала. Не с гордым возмущением, а с легким придыханием, как будто мне хотелось вложить в них совсем иной смысл.
“…постараюсь вас не разочаровать…”
Мне стало еще жарче. Особенно когда льесмирай вдруг прищурился и замер. Напрягся всем телом, словно сказанное как-то повлияло на него.
А потом, словно молнией, его расчерченный зрачком взгляд скользнул к моим губам и обратно.
Я вздрогнула, ощутив себя падающей в жерло вулкана.
– Длинный язычок, да, девочка? – опасно выдохнул он, а я от его негромкого хриплого голоса чуть окончательно с ума не сошла.
Он звучал ужасно, ужасно… волнующе. Остро-пряно и дико, и каждый звук проникал в меня, как очередной глоток отравы.
Я одновременно хотела ударить его и впиться пальцами в его волосы, сжимая до беспамятства, притягивая к себе.
– Кто научил тебя не бояться более сильных? – тем временем произнес Астариен, не отпуская мой подбородок. При этом он чуть склонил голову набок, будто изучал меня. – Страх – в человеческой природе. У тебя его нет. Это тоже брат? Или все же кто-то другой?