Поцелуй дождя... Исцели меня, если сможешь...
Шрифт:
Телефонный звонок в ночной тишине, заставляет вздрогнуть от неожиданности. На экране высвечивается незнакомый номер. Алекс?!
– Доктор Ривз, – автоматически проговариваю, нажимая на кнопку.
– Эллисон, это Майкл, – голос встревожен. – Мне нужно с тобой увидеться… Срочно. Сейчас!
– Это, блин, карма у меня такая или уже закономерность? – устало потираю глаза, пока тон медленно перерастает в угрожающий. – Ты опять во что–то вляпался? Чей это номер?
– Рабочий отца. Со мной все в порядке, – тут же заверяет он. – Мне
– В больнице. У меня дежурство.
– Жди в холле через двадцать минут.
Отключает звонок, а я озадаченно смотрю на потухший экран телефона. Сердце от чего-то беспокойно выпрыгивает из груди.
С Майклом же все в порядке…
Рассеянно осматриваю кабинет.
В назначенное время мерными шагами отсчитываю площадь зала приемной, нервно выкручивая запястья от неопределенности.
Майкл появляется в дверях секунда в секунду.
– Как вернуть Алекса домой? – выдает с порога, протягивая конверт с документами.
Растеряно беру его в руки и присев в зоне ожидания достаю из него какие-то бумаги.
«Заключение хирурга: колотая рана, 4,5 см шириной и 15 см глубиной…
Повреждение печени… Часть органа удалена, сильная потеря крови….
Операция проведена успешно… пациент в реанимации…»
«Объяснительная: Клуб в центре города… Заметил гражданского, предлагавшего наркотик старшему лейтенанту…
В состоянии алкогольного опьянения избил наркоторговца…
Уходя из клуба, в подворотне с полным рюкзаком наркотических веществ, нарвался на еще троих подельников…
Напоролся на нож… Избил троих в состоянии аффекта…
Доставлен в медсанчасть младшим сержантом с сильной потерей крови… Проведена операция…
Перевели в медсанчасть дисбата до ожидания решения по делу о самовольном оставлении части и пьяном дебоше с гражданскими лицами с отягощающими последствиями…»
Голову начинает вести от прочитанного.
– Майкл, что это? – рассеяно перебираю документы, периодически поглядывая на парня.
– Это час назад передали отцу, – поясняет он. – Завтра эти документы попадут в руки нашим юристам. Эллисон, на него завели дело? Как вернуть его домой?
– Я не понимаю… С каких пор Алекс гуляет по клубам в увольнительных? Дебош? Да у него самоконтроля больше, чем у нас с тобой вместе взятых… – еще раз просматриваю документы, собирая мысли в кучу. – Думаю, все образуется… Они проведут расследование, пока он недельку отлежится в больнице. Внесут в личное дело выговор, и вернут его в часть, так как он избил не гражданских, а наркоторговцев.
– Он не вернется, – опускает взгляд, усердно рассматривая носки ботинок и плитку пола больницы. – Алекс продлил контракт еще на год.
– С какого хрена? – требовательно буравлю его взглядом, уже совсем не понимая, что происходит.
– Что–то снова не поделил отцом. Я не в курсе. Разругались к чертям собачим. Отец о нем даже заикаться запретил… Потом позвонил мне. Спрашивал о Ноа, тебе и продвижении дела в полиции.
– Что ты ему сказал? – перед глазами все покрывается светлыми пятнами.
– Правду, – пожимает плечами. – Продвижений в деле нет. А у вас с анестезиологом официальная помолвка на носу, и тебе в принципе сейчас не до меня.
– Ноа так и не нашли? – просто так, для галочки, интересуюсь, заранее зная ответ.
Отрицательно качает головой.
– Как это произошло? – все еще пытаясь осознать случившееся листаю страницы дела.
– Говорят, напился в увольнительном… А там увидел какого–то ублюдка толкающего наркоту его подчиненному и сорвался…
– Спроецировал твою ситуацию на произошедшее с лейтенантом… – проговариваю, ероша волосы пальцами.
– Что делать?
– Ничего, – пожимаю плечами. – Драка есть, жертв нет... Дело скорее всего замнут. Под трибунал из-за наркодиллеров бросать не будут, но наказать накажут… В больничке он уже сколько?
– Третьи сутки.
– Значит после операции очухался. Он крепкий… Сегодня–завтра с реанимации в палату переведут. Правда в наручниках и под замком, но переведут… С госпиталя недельки через полторы выпишут. С такими ранениями долго не засиживаются. Как раз дело к тому времени закрыть успеют. Отслужит свой годик и, если опять ни с кем из родных не поцапается, вернется домой.
– Между вами двумя что–то есть?
– Телефонные разговоры и твоя неуемная фантазия, – неопределенно бурчу, обрезая дальнейшие расспросы. Складываю бумаги в папку, возвращая их назад Майклу. – Вы его не вернете… У него контракт. Алекса могут выслать либо по состоянию здоровья, либо передать под следствие местной полиции. Юристы вам в этом не помогут, можешь не пытаться… Мне пора… Позвоню, как что-то разузнаю у отца.
Кидаю взгляд на часы и хлопаю его по плечу, оставляя одного в размышлениях.
Неделю спустя потеряно переминаюсь с ноги на ногу, стоя в аэропорту Ринас города Тирана.
В нескольких шагах от меня врачи группы волонтеров Сан-Франциско разбираются с документами на багаж.
Вежливо улыбаемся переговариваясь с пограничниками пока нас, старательно загруженных медикаментами и оборудованием, тщательно досматривают на всех пропускных пунктах.
Несколько часов просиживаем в зоне таможенного контроля аэропорта, дожидаясь разрешения на вылет.