Поцелуй дракона. Сбывшиеся мечты
Шрифт:
– Хорошо. Будет время обдумать каждое слово.
– Будет время посидеть за столом и рассказать нам обо всем, в том числе почему ты пришла в таком виде.
– Будет время помочь мне со шторами.
– Боги, нет! Я прошу вас! За что?!
***
Отец прибывает поздней ночью, считай, что под самое утро. Его портал играет всеми оттенками красного и даже коричневого. Такой она видела только у придворного мага. Вэл становится тревожно: что мог делать отец во дворце? Не помнит она, чтобы тот дружил
– Что-то случилось?
Она хотела спросить его об этом, но не стала ни пугать, ни ошеломлять его этим вопросом.
– Не спится.
– Обычно, этому способствуют недобрые мысли.
Вэл пожимает плечами. Что есть, то есть. Отец прав с колокольни своей житейской мудрости, что скажет на все произошедшее его доминирующая аристократичная натура?
– Извини, что я приношу тебе столько проблем, подвожу и, наверное, бесчещу твое имя.
Отец пьет подогретое вино, устремив свой взгляд в темный контур окна.
– Не думал, что скажу тебе это, но одно из лучших решений, что приняла за последнее время.
– А как же зимнее равноденствие?
Вэл, мягко говоря, поражена услышанным.
– Хорошо. Это второе твое верное решение, хотя, после произошедшего в Молендиуме я начинаю понимать, что недооценивал тебя и сомневаться в оправданности всех своих опасений. Ты бы выкрутилась.
– Начинаешь? – она не может скрыть изумления. – Мэол, на дворе конец весны.
Она прячет улыбку в кружке, делая поспешный глоток идеально горячего чая.
– Долго же зрело в тебе это признание.
Признание то, что надо. Неожиданно слышать его от отца, а смех и улыбка – результат нервного ожидания и перепитого успокоительного сбора, который, к слову, совсем не помог ей. Она то и дело порывалась отправиться в Хорругарис, но не смогла оставить дом.
– Иногда, мне кажется, что я старею. В такие минуты, я думаю, что надо давать шанс чему-то новому. Молодости в том числе.
Рихаррд награждает ее весьма и весьма серьезным взглядом.
– Еще ни разу ни то, ни другое не показало, что достойно моего решения.
Все хорошее должно заканчиваться. Этот момент в том числе. Рихаррд перекатывает кружку в руках, поддавшись вперед, на идеально убранный стол. Зажженные свечи в углу кабинета оставляют тени на его лице, делают мрачным.
– Чем ты займешься теперь, а Вэл? Ты ведь думала об этом? Чем теперь тебе сможет помочь твой факультет боевых магов?
– Не думаю, что целительство выручило бы меня.
– Не так бы как магов-лекарей, но как травницу вполне бы.
– Отец, – начинает Вэл, уже утомленная затронутой темой. – Боевые маги это не только файерболы и разрывающие на части заклятия.
Ему ли не знать этого?
– Бойцы они что надо, но вкупе с силой. На тех, кто просто владеет оружием спроса куда меньше. Или, ты хочешь вступить
Быстро он скинул Сфайрата со щита. Становится слегка не по себе от скорости его мысли. Он выходит думал об этом? Но у отца находится ответ и на этот вопрос.
– Помолвки разрывались и до твоей встречи с драконом. Именно поэтому я искал тех, кто был бы из рода победнее и не посмел бы отказаться от тебя хотя бы с точки зрения приобретенного капитала. Этот мальчик не бросил бы тебя.
– Это мальчик не бросил меня, а просто передал в руки фаэдир, – парирует Вэл, поморщившись, но тут же запивает это чувство. – Но он мертв теперь.
Откровенно. Мерзко. Гадко. Дальновидно. Наверное, даже мудро.
– Что задержало тебя в Гавани?
– Восставшие.
– Мертвецы? – Вэл получает быстрый кивок и тут же продолжает. – Почему я ничего не знаю об этом?
– Потому что редко появляешься в столице, теперь. Твой дракон уберег тебя и от этого.
– Что случилось? Как? Разве…
Хаос оказалось, что незакончен. Они справились с Дэзгасом и лидерами темного сопротивления, решившими мстить детьми. Вот только получается, что не со всеми?
– Разве Его Величество не пообещал, что всех, кто подвергся темному ритуалу будут лечить?
Отец не весело усмехается. Вэл думает, что завтрашний день будет богат на события. Она заскочит к матери Эланис, потом к Сулдемиру, пройдется по кабакам и рынкам, как советовал делать в таких случаях Тристан, а потом зайдет в храм. Она хочет знать как именно лечат эльфов. Не нравится ей это не добрая усмешка!
– Не все желают быть признанными жертвами ритуала. Разве можем мы заставить кого-то?
– «Мы» – нет, а вот король да.
– Молодой король сидит на пороховой бочке. Мы с тобой знаем причину его страхов. Он не желает потерять поддержку знати, вот почему он вынес такое решение, а не приказал высушить[1] их.
Так было бы правильно.
– А сам он не может оказаться тем, кто носит в себе тьму?
Крамола. Кощунство. Предательские мысли. Эльфы гибнут, а у нее глобальная проблема – ревность, ревность и еще раз ревность.
– Мы здесь точно бессильны.
– Так и что в столице?
– Время от времени появляются трупы, но не старые. В основном они из числа приезжих, но попадаются и из горожан.
Вэл бьет пальцами по подлокотнику кресла.
– Ты ведь не просто так сказал мне о выборе профессии, о трупах и средствах к существованию.
Она поднимается, так и не дождавшись ответа. Волнение, беспокойство и алкогольные пары умело скрыли от нее запах дыма.
– Какие же, мать вашу, гады! – она оборачивается в дверях, не сдержав этой эмоции. – Как я только могла поверить в то, что ты вдруг стал любящим и таким понимающим отцом.