Поцелуй дракона. Сбывшиеся мечты
Шрифт:
– Решила убить меня?! Золотом?!
Дракон улыбается, а там и вовсе – хохочет, притягивая к своему лицу, прикасаясь в первом поверхностном поцелуе.
– К черту! – говорит она ему в губы. – Твоя взяла!
Она не пытается повторить удар со лба в переносицу. Мужчина держит ее за волосы, запустив в них пальцы. Вэл кусает его, дергаясь в сторону, за пытающимися отлепить ее руками.
– Что же ты, душа моя?! – выкрикивает она. – Как же милая сердцу непокорность?!
Вэл обращается, выскальзывая-выпадая из его рук. Она плывет ко дну, чтобы избежать столкновения
– Не уйдешь!
Она плывет, не обращая внимания на то появляющиеся, то пропадающие руки; уворачивается от падающих камней и бьющих потоков воды, а там и вовсе от хвоста и лап.
– Не уйдешь! – вода в бассейне приподнимается на пару сантиметров, обнажая гладкое дно, но тут же возвращается обратно. – Куда подевалась?!
Вэл все же сделала это! Она добралась до бортика, вылезла наружу, даже добежала до порога и попятилась обратно. Обнаженный мужчина настиг ее и там. На нем нет ни крови, ни ран. Золотое пятно так и украшает его плечо, ключицы и грудь. Он в ярости и совсем не похож на того инфантильного вида мужчину с площади. Император небольшого королевства огромен, страшен, зол и возбужден.
– Иди сюда! – велит он ей.
Вэл качает головой, думая, что ей предпринять дальше. Она не может остаться, но и не может не сопротивляться. Все приведет к одному – она потеряет свою девичью честь. Плевать на то, что там будет Исфандияром! Больше не будет ее и Сфайрата. Про них вообще можно будет забыть. Навсегда. Она знает это, как и то, что Аглан и Мио никогда не встрется на их небосводе.
– Нет, – она поднимает руку, отгибая палец в неприличном, но неизвестном для этого мира жесте.
Император понял ее, делая шаг ей навстречу. Вэл страшит его увлеченность. Ей бы упасть на колени и просить смилостивиться, но она не в том состоянии, чтобы лобызать чьи-то стопы. Она уверена, что это не поможет теперь. Так что нечего унижаться!
– Господин?! – его развлечение поспело как нельзя кстати, мелькая позади него. – Вы звали меня?!
Он полу оборачивается к пришедшей девушке с великолепными, толстенными косами, что лежат у нее на груди. Этого достаточно. Дракон на короткое мгновение потерял концентрацию и Вэл упала ему в ноги, как если бы собралась сбить какого-нибудь гиганта.
«Он и есть гигант!»
Превратившись в ящерицу, она проскальзывает между его ног, прямо к сандалиям женщины, что визжит от соприкосновения их тел.
– Мышь! О, Боги! Мышь!
Саламандру заносит и чуть было не отшвыривает обратно. Женские визги, рык, грохот откалываемого камня превращают мир в один сплошной кошмар.
– Куда!!! Куда она подевалась?
Эти слова успокаивают часть ее сознания. Исфандияр страдает дальнозоркостью и совсем не видит того, что происходит у него под носом. Впрочем, это состояние не длится долго. Дворец и не думает помогать ей в ее бегстве: коридору кажутся слишком длинными, извилистыми и бессмысленными. В некоторых она видит только кучи подушек, лежанок, ламп и матрасов, в других золотые столики, стулья и цветастые ковры. В них пахнет дымом кальянов, сладостями, табаком
– Где она?
В какой-то момент ей кажется, что пространство начинает сворачиваться. Это очень похоже на ту магию, что она творила когда-то на земле, сбежав от Сфайрата. Ей кажется, что все повторяется и она уже была здесь в лабиринте с картинами, чеканкой, взмывающими бабочками, разносящими светящуюся пыльцу и птицами, роняющими звонкие перья.
Звонкие?!
Так и есть! Птички живые, но вот крылышки у них не простые, а золотые. Остается догадываться каким образом им удается подниматься в воздух. Вэл бы с удовольствием отрастила пару крыльев, если бы это только было возможным.
– Я вас спрашиваю? Не смей прятать ее от меня!
Это не дворец! Это лабиринт! Это сокровищница в которой нет никого кроме слуг и ничего кроме золота.
– Повелитель!
Вэл вбегает в свою комнату, замирая и не зная, что делать дальше. Если она побежит на балкон, то вновь окажется в гроте, если останется здесь, то создаст тепличные условия для собственного изнасилования.
– Повелитель! Ее никто не прячет. Она всего лишь дев..
– Пшел вон!
Ее сердце испуганно екает стоит только услышать звонкий вскрик, в котором без труда можно узнать голос Йо-Йо.
– Найди мне эту деву! Сейчас же!
Мулик не откликается. Она не слышит стука его обитых золотыми пластинками тапок. Вэл бежит в сад, повторяя про себя, что она не собирается сбежать из дворца, а только от преследующего ее психопата. Стены и купола «верят» ей. Она бросается в корни деревьев, а не попадает в уже ненавистный всеми силами грот. Ее то и дело засыпает землей, придавливает ветвями и опаляет жаром преследующего ее дракона. Он еще не превратился в ящера, но горит и источает жар не хуже хорошо раскаленной печки. Она не понимает, что происходит, точнее:
«Какого черта он так разошелся?!»
Если император (именно с маленькой буквы!) обнаружит ее в таком виде… Ей страшно представить, что будет тогда. Вряд ли он успокоится, сядет и задумается о сохранности редких животных. Кажется, что у всех драконов пунктик на редком, дорогом и штучном товаре. Какие доказательства, что и этот дракон не исключение? Стоит вернуться во дворец и рассмотреть все то, что он насобирал в нем!
– Ты не скроешься от меня!
Помощь пришла неожиданно и откуда не ждали. Вэл ударяется о что-то и ее отшвыривает в сторону, засыпав светящимися камешками и мокрой землей.
– Повелитель мой!
Этот голос принадлежит женщине. Она говорит, нараспев и со знакомыми свистящими интонациями. Ее голос похож на песнь пустыни. Он тих, кроток и наполнен нежными интонациями.
– Я так рада видеть вас!
– Уйди, Шаадия! Не лезь мне под руку!
– Вы не рады мне?
Вэл таится. Она дрожит. Ей страшно. Ее сердце стучит, как бешенное и ей кажется, что это видно невооруженным взглядом. Вэл она зрит и чувствует, как осыпаются мелкие комья земли. Сквозь все более и более истончающуюся пелену такого хрупкого убежища она наблюдает борьбу чего-то золотого со странно закружившейся ночью.