Поцелуй Кирэлла
Шрифт:
— Как же ты справилась? — спросил он через несколько долгих минут. — Как ты пробила стену, которую создали лекарства?
— Я не справилась. Я пыталась и пыталась, но всегда терпела неудачу.
— Но как ты оказалась здесь?
— Это из-за того, что у меня закончилась страховка, — тихо ответила она.
— Что? Страховка?
— Это такая штука, которая оплачивает все процедуры и уход. После того, как она кончилась, меня перевели в другую больницу, и там работали не самые… преданные делу врачи. Парень, который должен был давать мне лекарства, просто их воровал, и постепенно
— Значит, они тебя отпустили.
— Не сразу. Во-первых, потребовалось убедить их, что я выздоровела. Я сказала им то, что они хотели услышать. Что это были сумасшедшие подростки, которые напали на мою семью и убили ее ножами. Я даже смогла описать ножи, потому что шериф и врачи говорили о них, когда были в моей палате и думали, что я сплю.
— И они тебе поверили.
— Конечно. Это то, что они хотели услышать, ну и им было выгодно избавиться от меня. По финансовым причинам.
— Финансовым?
— Это позволило сэкономить деньги, — сказала она ему. — Вот так меня и выписали.
— Сколько… сколько тебе было лет, когда тебя просто вышвырнули в мир? Бросили тебя.
Глаза Осени расширились. Удивительно, что Кирэлл это понял. Она тогда была в ужасе. Если бы не помощь социального работника, она бы точно не справилась.
— Восемнадцать, — тихо ответила она. — Мне тогда только исполнилось восемнадцать.
Кирэлл не мог представить себя в таком юном возрасте в одиночестве. Он находился под защитой родителей до первого Жара, который случился, когда ему исполнилось сто лет. Хотя иногда его раздражали ограничения, он всегда знал, что находится в безопасности и под защитой. У Осени такого не было. Его гнев пылал все сильнее.
— И не было никого, кто мог бы тебя защитить?
— Была женщина, социальный работник. Она делала все, что могла, чтобы помочь мне. Она записала меня в школу, чтобы я могла учиться, нашла мне место в приюте для бездомных, где я могла спать и получать по крайней мере горячий обед раз в день. Мне удалось устроиться в кафе посудомойкой, и в конце концов я стала официанткой. Там я встретила Кристи. Как только я получила диплом, я смогла найти вторую работу, переехать из приюта и поселиться у Кристи.
— Сколько тебе сейчас лет, Осень? — тихо спросил Кирэлл.
— Двадцать два, — она нахмурилась, глядя на него. — А что?
— Ты так молода, и столько пережила.
— А я пережила? Пережила, да? — иногда ей казалось, что ничего еще не кончилось. Особенно, когда приходили кошмары, и она снова чувствовала всю эту боль и смятение, и понимала, что снова приходится бороться с собой.
— Ты пережила это, Осень, — твердо сказал Кирэлл. — Варанианец, на которого ты напала, — один из самых сильных и страшных в своем роде. Ты ранила его. Никто не мог, а тебе удалось.
— Ты знаешь этого… Варанианца?
— Да. Это генерал Террон. Он возглавляет армию варанианцев, но я не понимаю, почему он напал на тебя и твою семью, — Кирэлл медленно приподнял прядь ее волос, разглядывая необычные белые кончики. — Если только по какой-то причине он не принял тебя за Драгуна.
— Драгуна? Из-за моих волос?
— Да. Варанианцы всегда пытаются расширить
— Они пытаются уничтожить вас, убивая ваших детей и ваши пары.
— Да, но у них ничего не получится, — уверенно сказал он. — Мы уничтожили их на Терцере и будем продолжать делать это, где бы они ни появились.
— Терцера — это откуда ты прибыл?
— Да. Варанианцы захватили планету, убив большую часть ее обитателей. Потребовалось время, но мы прогнали их.
— Только ты и Дэк? — она не могла скрыть удивления.
— Нет, на Терцере были и другие. Они возвращаются домой на других кораблях.
— Был ли там… — Осень не была уверена, что хочет это знать.
— Да, генерал Террон был там, — Кирэлл увидел, как она медленно кивнула, увидел страх, промелькнувший в ее глазах. — Он сбежал, как последний трус. Он никогда больше не приблизится к тебе, Осень. Никогда больше не сделает тебе больно. Я клянусь.
— Спасибо, но ты не можешь дать такую клятву, Кирэлл, — печально сказала она.
— Конечно, могу! — он отстранился так быстро, словно она ударила его.
— Нет, ты не можешь, — возразила Осень. Ей так хотелось протянуть руку и прикоснуться к нему, но она не позволила себе этого. И она не собиралась позволять ему давать ей ложную надежду. — Послезавтра ты уедешь. Я вернусь домой, ничего не помня о времени с тобой, кроме того, что это было «приятно», а ты… ты вернешься в свой мир, найдешь свою пару и тебе будет все равно, что может случиться со мной.
— Это неправда! — взревел Кирэлл, садясь.
— Это правда, — она тоже села. — Все нормально. Единственная причина, по которой ты здесь, — это твой Жар. Ты сам мне это сказал. Я смогла выжить до тебя. Я выживу, когда ты улетишь.
***
Кирэлл обнаружил, что изо всех сил пытается контролировать не только своего Монстра, но и своего дракона, поскольку ни одному из них не нравилось то, что говорила Осень. Неужели она действительно верит, что они просто уйдут, оставив ее без защиты, и забудут о ней?
Этого не случится.
Она стала слишком важной для всех них, чтобы отпустить ее.
Одна только мысль о том, что она забудет его, заставила желание Кирэлла вспыхнуть так ярко, что это его удивило.
— Ты больше не одна, Осень, — прорычал Кирэлл. Схватив ее за талию, он приподнял ее и усадил себе на колени. — Мы с тобой, — сказал ей его Монстр, и глаза Кирэлла наполнились золотом.
Это должно было шокировать ее: эта быстрая перемена, ощущение лап и когтей вокруг талии, но этого не произошло. Что действительно шокировало Осень, так это то, что его глаза вдруг вытянулись, и внезапно его дракон уставился прямо на нее. Его глаза напомнили ей камень, который она подарила Джеку много лет назад. Черная чешуя стала покрывать лицо и шею Кирэлла, черты лица начали меняться. Его рот и нос расширились, а ламина превратилась в твердые острые шипы.