Поцелуй койота
Шрифт:
Несколько секунд ничего не происходило: они просто молча разглядывали друг друга. Потом двигатель гортанно взревел, мотоцикл в облаке гравия и пыли развернулся на 180 градусов, и таинственная фигура исчезла.
Когда звук двигателя растворился в отдалении, Дин, слегка нахмурившись, повернулся к брату.
– Неплохой байк этот «Хаябуса», – заметил он. – Но довольно шумный.
– Ага, – согласился Сэм. – А что?
– А то. Ты хоть раз слышал мотоцикл с того момента,
Пустыня вокруг была мирной и спокойной. Тишину нарушали лишь мерные скрежещущие крики какой-то мелкой пичуги, сухой шелест ветра по колючему кустарнику да шепот песка под ботинками.
– А как насчет дороги сюда? – продолжал Дин. – Черт, не думаю, что мы видели хоть какой-то транспорт после того паршивого пикапа с десяток километров назад.
Сэм распахнул глаза – до него дошло.
– Кто бы это ни был, – проговорил Дин. – Он уже был здесь. Ждал нас.
***
По дороге от Чулика в Буллхед-Сити братья не обсуждали появление таинственного байкера, но Дин поймал себя на том, что размышляет об этом. Может, свободный от дежурства пограничник, который особенно заинтересовался делом? Если так, откуда они знали, что там будут Винчестеры? И знали ли? Может, все чересчур надумано? Возможно, просто совпадение: они решили в одно и то же время одного и того же дня осмотреть место происшествия. Но Дину так не казалось. Совпадение – это слово, которым обычные люди объясняют то, что не могут понять. А Дин понимал слишком хорошо.
Может, это был убийца, решивший вернуться на место преступления?
– Ладно. – Дин припарковал «Импалу» около скромного, но аккуратно озелененного дома в испанском стиле на жилой улице. – Расскажи-ка подробнее про Безголового Пограничника.
– Дэвис Джеймс Кин, – отозвался Сэм. – Сорок семь лет. Ярый евангельский христианин. Родился и вырос здесь, в Буллхед. Прежде чем уйти на границу, десять лет работал в дорожной полиции. Жена Лоретта, вне дома не работает. Четверо детей. Все мальчики, все взрослые.
– Вопрос в том, что отличает его от двух других убитых пограничников, – Дин заглушил двигатель и вынул ключи. – В смысле, все трупы выглядели неважно, но, кажется, тело Кина пострадало больше всех. Как будто то, что это сотворило, разозлилось на него.
Для перспективы натягивать костюмы ФБР было – во всяком случае, по мнению Дина – чересчур жарко. Они решили идти в обычной одежде, рассудив, что у горюющей вдовы есть другие проблемы кроме как расспрашивать их о дресс-коде. Дин вытащил из бардачка поддельные удостоверения и вручил одно брату. Сэм взял бейдж и пожал плечами:
– Думаю, это мы и пытаемся выяснить.
Открывшая дверь женщина была удивительно красива. Из описания Сэма Дин представлял себе милую толстенькую церковную тетушку, но Лоретта Кин скорее выглядела моделью на пенсии: бесконечно длинные
Дин показал бейдж:
– Миссис Кин?
Женщина, обреченно вздохнув, кивнула, отступила в сторону и пропустила Винчестеров, не спросив даже, кто они и зачем пришли. Внутри дом оказался таким же опрятным, как и снаружи: во всем чувствовался хороший вкус, хотя обстановка была не особенно дорогая: простая мебель, обитая коричневой кожей, и множество ухоженных растений; фотографии четырех симпатичных крепких мальчиков в разное время; свежий лимонный запах недавней полировки. Большие окна были кристально чистые. Нигде ни пятнышка пыли, и каждая мелочь на своем месте.
Но что показалось Дину странным, это то, чего не хватало в комнате. Ни одного предмета, связанного с религией. Ни библий, ни крестов, ни церковных изречений в рамочке. Ничего, что бы указывало на дом евангельского христианина.
– Я специальный агент Крокетт, – представился Дин.– А это специальный агент Таббс[2].
Сэм метнул на него предупреждающий взгляд, но Дин его проигнорировал, оставаясь убийственно серьезным.
– Мы расследуем необычные обстоятельства, при которых погиб ваш муж.
Лоретта Кин взяла маленький пульверизатор и начала обрызгивать листья здоровенного фикуса, повернувшись к Дину спиной.
– Такое ощущение, будто он знал, что случится, – проговорила она едва слышно.
– Что заставляет вас думать так? – нахмурился Сэм, подойдя поближе.
Она опустила глаза на пульверизатор и пожала плечами:
– С того дня, как мы с Дэвисом встретились, мы…у нас была…такая сумасшедшая страсть. Это единственное слово, которое я могу подобрать, чтобы описать это. Страсть. Он был любовью моей жизни. Мы не могли оторваться друг от друга, – она покраснела и снова занялась фикусом, хотя тот уже промок насквозь. – Все мои подружки говорили, что ситуация изменится после первого ребенка, но все осталось по-прежнему. На много лет.
Дин посмотрел на Сэма, но ничего не сказал. Они дожидались продолжения.
– Это произошло пятнадцать лет назад. Ритчи, нашему младшенькому, было семь. Я точно помню, потому что всё случилось после вечеринки в честь его семилетия. Всё шло нормально, как обычно. Дэвис только что начал работать на границе. По ночам, что довольно неудобно, потому что мы могли видеться только ненадолго по вечерам, перед его уходом. Но мы всегда… Словом, той ночью он ушел на работу и…