Поцелуй над пропастью
Шрифт:
Момент был редкий, такой бесценный. Ева крепче обняла Бонни и почувствовала, как перехватило горло, мешая петь.
— Утром ждет тебя пирог…
Детский голосок был едва слышен:
— И красивые лошадки…
«Пора идти, надо заниматься», — подумала Ева. Нет, еще немного. Расставаться не хотелось. Бонни была сегодня такая нежная, такая любящая. И как будто всем сердцем тянулась к матери.
Ева смотрела на спящую дочку, свернувшуюся во сне калачиком. Она казалась такой маленькой и хрупкой. Материнское сердце сжалось от любви
При внешней субтильности девочка проявляла иногда недетскую мудрость. С самого начала, со дня рождения, Бонни была особенным ребенком. Ева родила ее вне брака, когда ей самой не исполнилось и семнадцати. Страстный роман с Джоном Галло продолжался всего четыре недели, но подарил ей Бонни.
А ведь поначалу она собиралась отдать девочку в приемную семью. Сейчас сама мысль об этом казалась невероятной и дикой. Едва увидев дочку в первый раз, Ева поняла — они всегда будут вместе.
Всегда.
Разговор на крыльце напомнил, однако, о том несомненном факте, что когда-нибудь Бонни вырастет и уйдет из дому.
Думать об этом было больно. И не надо.
Ведь это произойдет еще не скоро. Пока что Бонни — ее малышка, и впереди у них годы. И она будет дорожить каждым мгновением, как это было сегодня.
Ева наклонилась и поцеловала дочку в нежную шелковистую щечку.
— Спокойной ночи, милая, — прошептала она. — И сладких тебе снов.
— Сны… — Веки Бонни дрогнули. — Они такие чудесные. Во сне можно протянуть руку и дотронуться… — Она снова уснула.
Ева повернулась, вышла и тихонько закрыла за собой дверь.
— Ну что, уснула? — Мать Евы уже стояла в коридоре. — Я бы и сама ее уложила. Ты же говорила, что у тебя завтра тест.
— Ничего, Сандра, я справлюсь. — Ева с самого детства называла мать только Сандрой. Сандра упрямо отказывалась стареть, и то, что она позволяла Бонни называть ее бабулей, было показателем ее огромной любви к внучке. — Мне все равно нужен был перерыв. — Она улыбнулась и направилась было по коридору к своей комнате. — Ты же знаешь, я не могу каждый вечер укладывать ее спать. Хотя и хотела бы.
— Ты учишься. Работаешь. Нельзя успевать всюду.
— Знаю. — Ева остановилась и повернулась к матери. — Но я постоянно думаю, как же мне повезло, что у меня есть она.
— Как нам повезло, — поправила Сандра.
Ева кивнула.
— Я знаю, как сильно ты ее любишь. — Если бы не мать, ей, конечно, пришлось бы гораздо труднее. Сандра всегда была рядом, с самого рождения Бонни. — Завтра у нее школьный пикник в парке. Я разрешила ей надеть майку с Багз Банни. Утром я не смогу быть там, но к полудню, после теста, подойду. Ты побудешь с ней?
Сандра кивнула.
— Конечно, побуду. И не только до полудня — останусь на весь день. Мне и самой интересно. Ты не волнуйся, Ева.
— Я только хочу, чтобы она чувствовала себя там комфортно. У других детей есть отцы, и я всегда боюсь,
— Никогда не видела более счастливого ребенка. — Сандра покачала головой. — И зачем спрашиваешь? Ты ни секунды не сомневалась в принятом решении, потому что не такая, как я. Это меня качало, как тростинку, от каждого порыва ветра. Даже если бы Джон Галло не погиб в армии, ты ведь не подпустила бы его к Бонни. Сама же говорила, что между вами был только секс и ничего больше. Никакой любви.
Ева согласно кивнула. И чего это она вдруг забеспокоилась, что у Бонни нет полной семьи? Просто ей хотелось, чтобы у дочери было все то, что и у других детей. Чтобы она чувствовала себя в безопасности, знала, что о ней заботятся. Нет, она хотела большего. Хотела окружить дочь золотой стеной любви, которая защищала бы ее всю жизнь.
И все ведь так и есть, убеждала себя Ева. Никто не мог любить Бонни больше, чем она. Больше, чем Сандра. Глупо беспокоиться из-за того, что, скорее всего, нисколько не волнует саму Бонни. Девочка ни разу не спросила об отце и, казалось, была вполне довольна тем, что у нее есть мать и бабушка.
— Иди, занимайся, Ева. Перестань себя изводить. Не тревожься из-за пикника. Бонни чудесно проведет время. — Сандра отвернулась. — Я иду спать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи. — Ева села к столу. Не думай о Бонни, приказала она себе. Думай о предстоящем экзамене по английскому. Получишь диплом — сможешь защитить Бонни, дать ей все необходимое. Вот этим и займись.
И не обращай внимания на это непонятно откуда взявшееся ощущение, что что-то не так. Что может быть не так?
Сандра права. Завтра Бонни проведет чудесный день на пикнике в парке.
КОШМАР! Кошмар!
Кошмар!
— Давайте пройдемся еще раз, — предложил детектив Слиндак. — Вы не видели, чтобы кто-то подходил к вашей дочери?
— Я же вам уже говорила. — Голос у Евы дрогнул. — Там было полно народу. Она пошла к киоску, купить мороженого. Только что была здесь, и вот ее уже нет. — Ева отвернулась к окну патрульной машины — еще три полицейских машины у тротуара… группки людей, о чем-то переговаривающихся, поглядывающих на нее. — Бонни нет уже три часа. Почему вы задаете мне эти вопросы? Ищите ее.
— Мы пытаемся. Ваша дочь часто уходила от вас?
— Нет, никогда. — Ева посмотрела на мать — та сгорбившись сидела на скамье с другим полицейским офицером. По ее щекам текли слезы. — Мы были возле качелей. Моя мать дала ей денег на мороженое, Бонни побежала к киоску. Мы видели этот киоск и нисколько не волновались. Она сказала, что сразу вернется. Она не хотела никуда уходить. — Но если так, то существовало иное объяснение, и здесь начинался кошмар. — Я разговаривала с продавцом. Он ее запомнил. — Бонни все и всегда помнили. Ее улыбка освещала весь мир. — Продавец сказал, что продал девочке мороженое, и она убежала.