Поцелуй ночи
Шрифт:
– Пара минут, Нея. – Предупреждает она меня.
– Угу. – Киваю я.
И как только дверь в ее кабинет закрывается, я вскакиваю.
– Что это было? – Спокойно интересуется Микке.
– Давай, выйдем. – Буквально выталкиваю его из приемной.
Мы выходим и останавливаемся у стены.
– Какие у тебя общие дела с Хельвином?
– Долго объяснять. – Я касаюсь его плеча ладонью.
– Потрудись уж, объясни. – Грубо стряхивает с себя мою руку Микке.
Меня пугает его тон.
– Не рано ли ты стал таким
– Вот именно. – Парень приближается и нависает надо мной сверху. – Мы только начали встречаться, Нея, и меньше всего мне хотелось видеть свою девушку, любезничающей с тем, кто мне крайне неприятен!
– Бьорн – мой одноклассник. – Отвечаю я, пытаясь не съеживаться под его недовольным взглядом. – Я не имею права разговаривать с одноклассниками?
– Его руки лежали на твоих плечах! – Громыхает Микке. – Я видел!
– Это был… жест поддержки! – В возмущении восклицаю я.
Микаэль шумно выдыхает и закатывает глаза к потолку. Свет падает на его лицо, и мне хватает мгновения, чтобы прийти в настоящий ужас.
– Что это? – Я подхожу ближе. – Что с твоим взглядом? Твои глаза…
Он опускает голову и хмурится.
– Ничего. – Трет кулаком веки.
– Они красные!
– Я плохо спал.
Звенит звонок, приглашающий учащихся на уроки.
– Но ты уверен…
– Да не принимал я ничего! – Свирепеет Микке.
Я оглядываюсь по сторонам. Все ребята спешат в кабинеты, никому до нас и дела нет.
– Я не об этом, - говорю тише. – Что тебе снилось сегодня?
Парень морщит лоб, нервно трет шею. И ту я замечаю едва различимые багровые разводы на его коже под челюстью.
– Ничего мне не снилось!
– Тогда откуда эти следы на шее?
– Что? – Он трогает пальцами область ниже ушей. – Какие следы? О чем ты?
– Ты не видел… - Догадываюсь я. – Ты не смотрел сегодня в зеркало?
– Да о чем ты толкуешь? – Парень выглядит раздраженным и даже растерянным.
– Микке! – Пытаюсь взять его за руку. – Ты тоже видел его во сне? Он приходил к тебе?
– Кто?
– Демон. – Тихо произношу я. – Древнее зло.
– С тобой все хорошо, Нея? О чем, вообще, речь?
– Оно приходит во сне, чтобы убить. Ты спишь, но все происходит по-настоящему – оттуда и следы на шее.
– Сны, которые убивают? Серьезно?
– Мне ты можешь сказать. – Заверяю я.
– Мне пора. – Микке поправляет ремень сумки. – Увидимся потом, Нея.
Он срывается с места и удаляется по коридору. Я вижу, как его фигура скрывается за одной из дверей.
Не понимаю, почему Микаэль сбежал от разговора. Либо дело в том, что парням всегда сложнее обнажить свои слабости, либо он серьезно обижен на меня за ту сцену в приемной.
Извините, конечно, но ограничивать себя в общении с друзьями? Нет, на такое я не готова пойти
Я возвращаюсь в приемную. Конечно, у нас с Бьорном не получается договорить: директор Экман лично выходит его проводить и затягивает меня к себе в кабинет. Мы с Хельвином лишь на мгновение соприкасаемся взглядами и проходим, едва не задев друг друга плечами. Мне хочется продлить этот момент, но он так обжигающе опасен, что меня обдает жаром, а его – подозреваю – холодом.
«Девочка из тумана» - улыбаюсь я.
Директриса выговаривает мне за прогулы и не забывает упомянуть тот день, когда я сбежала с уроков, чтобы провести время за поисками информации о Бьорне в библиотеке. Ума не приложу, как же так быстро сведения о наших проступках поступают к руководителю гимназии, но мысленно обещаю себе больше не сбегать с занятий – сидеть здесь и выслушивать ее нравоучительные лекции, это выше моих сил.
Спасает телефонный звонок.
– Асвальд Хельвин на линии. – Сообщает голос секретаря из динамика.
– Соединяй. – Командует Экман и берет трубку. – Да?
Это отец Бьорна?
Судя по тому, как бледнеет директриса, ей сообщают о находке в лесу.
– Я поняла тебя. Хорошо. До вечера.
Она кладет трубку и долго смотрит сквозь меня. Я ерзаю на стуле. Ее пальцы дрожат.
– Можешь быть свободна, Нея. – Наконец, говорит женщина.
Меня не нужно уговаривать. Я ухожу, не дожидаясь, когда она опомнится, сообразит, зачем меня вызывала, и придумает изощренное наказание.
Школа кипит.
Весть о смерти Эллы взбудораживает всех учащихся.
Лена и ее подруги рыдают – натурально. Льют слезы и записывают истории для Инстаграма. «Ее уход – самая большая наша боль! Как теперь жить? Мы не знаем».
«Так же, как и жили раньше. – Хмыкаю я про себя. – К вечеру забудете и организуете очередную тусовку».
Листовки с фотографиями Эллы на информационном стенде быстро меняются на памятные стенгазеты о безвременно ушедших ученицах. Начальник полиции объявляет комендантский час: эта новость будоражит учеников не меньше, чем известие о гибели Эллы. Все возмущены тем, что вечерами им теперь придется сидеть по домам.
Я встречаю Сару после уроков, и мы вместе отправляемся к ней домой.
– Зеркало работает. – Сообщаю я. – Я повесила его в изголовье, и больше мне не доводилось видеть эту тварь.
– Я рада! – Она разламывает напополам батончик и протягивает половину мне. – Ленту носишь?
– Естественно. – Задираю кофточку.
Лента опоясана вокруг талии.
– Молодец. Это важно. – Подруга откусывает батончик и, не дожевав, продолжает. – Мне жутко интересно, что там с твоим проклятьем. Надеюсь, мама сможет это понять.