Поцелуй пиявки (сборник)

Луганцева Татьяна Игоревна

– О! Привет! Заходи! – обрадовалась ей Люся, приветливо помахав полусъеденным гамбургером.

– Ты, я смотрю, работаешь? – улыбнулась Маргарита, оттягивая на шее ворот футболки, чтобы хоть как-то охладиться.

Стоял жаркий и душный июль, а кондиционер в этой захламленной комнате висел исключительно для мебели.

– Ну и жара! – протянула Рита.

– Лето, что ты хочешь… Угощайся картошкой фри и салатиком, – предложила ей Люся.

– Спасибо, от картошки не откажусь. Зарабатываете такие деньги и не можете кондиционер починить.

– А нас все

устраивает. Наши деньги идут нам на зарплату, а она у нас очень приличная, – подмигнула ей Люся, чавкая и смахивая крошки с голых коленок. – А ты чего такая веселая? Сияешь, словно глазированный тульский пряник.

– От тебя ничего не укроется, – усмехнулась Рита и рассказала подруге о предложении Георгия Ивановича. – Ну, как тебе?

Люся смотрела на нее открыв рот и не мигая. Легкий сквозняк играл ее волосами, но создавалось впечатление, что они шевелятся от ужаса.

– А чему ты так радуешься? – наконец-таки выдавила она.

– Как чему? Мне предложение сделали! Это ты мне нагадала!

– Я?! – Люся чуть не упала со стула. У нее был такой вид, словно ее только что обвинили во всех смертных грехах. – Вот только меня в это дело не примешивай, хорошо?

– Конечно! Только ты так серьезно поговорила со мной, сказала, чтобы я наконец-то открыла глаза и внимательно посмотрела на мужчин, находящихся рядом, как тут же звонок Георгия Ивановича… Знаешь, он как будто услышал тебя.

– Я не просила этого старпера звонить тебе! – запротестовала Люся, поднося к губам бумажный стаканчик с кока-колой.

– Как ты выражаешься? – ахнула Рита.

– Да он же уже старик!

– Что значит старик? Мужчина в шестьдесят лет еще ого-го… – не очень уверенно возразила Рита, так как она не знала, как он «ого-го» в двадцать и в тридцать.

– Ты-то откуда знаешь? Знаток великий… Кто на что способен… Возможно, он что-то и может, но тебе этого не надо, поверь мне! Уж я-то в мужиках разбираюсь и тебя знаю хорошо. Для тебя он старый! – Люся была безапелляционна.

– Откуда ты знаешь, что мне надо? – возмутилась Рита. – Что ты за других решаешь? Может, я такого человека ждала всю жизнь! Георгий Иванович порядочен, честен, интеллигентен, и, между прочим, с ним очень интересно разговаривать. Что я могу получить от молодого хлыща?

– Секс, – коротко ответила Люся.

– Как будто это главное в жизни…

– Это – сама жизнь… Дети рождаются не от умных бесед!

– Я жила без этого и ничего! – фыркнула Рита, снова оттягивая ворот футболки.

– Я бы не сказала, что – ничего! Похоже, что ты с ума сошла, раз радуешься такому предложению. «С ним очень интересно разговаривать», – передразнила ее Люся. – А он тебя, дорогуша, не в театр зовет и не на вернисаж, а замуж! Может, ты не понимаешь, чем это грозит? Объяснить? Будет ли тебе приятно, подруга моя дорогая, когда твой избранник полезет к тебе целоваться? Что ты на меня так смотришь? Это для тебя явилось новостью? Да неужели? Или ты со своей писательской фантазией даже не подумала об этом?

Люся говорила с таким напором, что Рита даже внутренне сжалась.

– А почему ты уж так

прямо намекаешь, что мне будет неприятен его поцелуй? Он – умный человек и сделает все как надо.

– Знаешь, а ведь в этом деле ум не всегда помогает…

– Не говори пошлости!

– Сдаюсь! Ты серьезно решила быть с Георгием Ивановичем? – подняла руки Люся.

– Я еще сама не знаю, но чует мое сердце, что я дам ему шанс. Мне кажется, это судьба! – упиралась Рита.

– Господи, прости…

– Он один раз уже изменил мою жизнь, направил мои способности в нужное русло. Лучше быть успешной писательницей, чем посредственной журналисткой.

– А вот с этим я бы поспорила! – воскликнула Люся, держа во рту листик салата и отчаянно жестикулируя.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Рита.

– А то! Если бы ты стала журналисткой, пусть и не самой блестящей, ты хотя бы узнала мир, общалась бы с живыми людьми, ездила по стране и давно бы устроила личную жизнь. А ты ударилась в свою писательскую деятельность, ушла от реальности в свои несбыточные фантазии. Вот и сидишь одна. Мужиков описываешь каких-то сказочных и ждешь, что в жизни вокруг тебя будут ходить принцы с «васильковыми глазами». Этот Жора знал, что делает! Он тебя погрузил в мир иллюзии, изолировав этим от общества и нормальных мужиков, схоронил жену и теперь нарисовался! Подготовил тебя для себя! Очень хорошо!

– Не говори глупости! Георгий Иванович не хотел мне зла, он однажды помог мне, и сейчас опять вовремя появился в моей жизни…

– Ага! Только уже с предложением руки и сердца! В общем, ты мое мнение узнала, я категорически против! Не такого мужчину я видела рядом с тобой. Это я – вертихвостка, а такая женщина, как ты, заслуживает самого лучшего в жизни. Я хочу тебе добра, но ты меня не слушаешь, вспомнишь меня, но поздно будет! Это вот я могла бы прибрать твоего старичка к рукам, потому что и секс у меня здоровый был, и все… Да и беспринципная я. А ты – просто святая, жизни не ведаешь, сама не знаешь, на что соглашаешься!

– Люся, не переживай ты так за меня! Все будет хорошо! Может, мне такой человек и нужен, я же тоже не от мира сего. Сколько примеров, что от мужчин в возрасте еще и детей рожают! – словно уговаривала себя Рита.

– Ага, наскребет на одного, не велик труд, а потом помрет на тебе, и будешь одна ребенка тянуть.

– И что плохого? – возразила Рита. – Уж лучше быть с ребенком, чем одной.

– И то верно, – сдалась Люся и погрозила подруге пальцем: – Но я против!

– Я запомню, – засмеялась Рита.

Люся тяжело вздохнула:

– Чё, пойдем что-нибудь перекусим?

– Ты же только что ела! – удивилась Рита.

– Да разве это еда? Так… перекус! – погладила себя по абсолютно плоскому животу Люся.

– Везет же тебе, Люська. Ешь, ешь, и как в трубу… куда только все девается?

– А надо тратить энергию, бегать целый день, заниматься любовью, а не сидеть сутками за компьютером. Понятно?

– Уж как понятно-то, – вздохнула Рита. – Одно у тебя на уме, подруга дорогая…