Поцелуй вдовы

Фэйзер Джейн

Хью резко остановился. Кажется, эта девчонка не хочет учиться на своих ошибках. К сегодняшнему происшествию она относится с той же легкостью, что и к предыдущим. Он видел, как люди, укушенные собаками, умирали мучительной смертью, и беспечность Пиппы привела его в ужас. Его охватил панический страх. Он испугался за нее не меньше, чем испугался бы за Робина.

– Пиппа, – сказал Хью, поднимая ее на руки так, чтобы их лица были на одном уровне, – ты понимаешь, что укус животного может убить тебя? – Он ее слегка встряхнул.

– А если его

прижечь? – неуверенно проговорила девочка.

– Прижигание не всегда останавливает яд. – Пиппа пыталась отвести взгляд, но он не давал ей, поворачивая ее лицом к себе.

– Почему? – спросила она. – И почему это яд? И почему прижигание не останавливает его?

О Боже! Эта девчушка задает вопросы, на которые у него нет ответов!

Хью поставил Пиппу на землю.

– Не знаю. Знаю только, что это так. – Пиппа сморщила носик:

– А я хочу знать, почему что-то происходит.

Хью подумал, что, наверное, в детстве Джиневра была такой же любопытной.

– Мы все хотим, – вздохнул он, вынимая из кармана носовой платок. – Ты поняла, что я сказал? – Он вытер ей нос. – Укус животного может убить тебя. Ясно?

Пиппа уныло кивнула и вытерла покрасневший нос ладонью.

– Но я не знаю, что делать с бедным Ролли.

– Пиппа, детка, почему ты мокрая?

– Мама, мама! – Пиппа вырвала ручку из руки Хью и побежала к матери, которая только что вышла из дома. – Ролли подрался, и я хотела спасти его.

– Ради всего святого, Пиппа, сколько раз тебе говорить, что нельзя лезть в, собачью драку. Дай взглянуть на руку. – Джиневра внимательно осмотрела царапину. – Неужели ты никогда ничему не учишься? – Джиневра рассердилась, и это было настолько не характерно для нее, что Пиппа снова расплакалась.

– Мы уже обсудили эту тему, – спокойно проговорил Хью. – Надеюсь, я достаточно ее напугал. На этот раз она отделалась простой царапиной.

Джиневра подняла на него встревоженный взгляд. Он ободряюще улыбнулся ей с таким видом, будто в том, что он читает нотации именно ее ребенку, нет ничего необычного. Естественно, он не знал, сколь ревностно Джиневра защищала свои родительские права. Никому из отчимов не дозволялось участвовать в воспитании ее дочерей.

Что касается вмешательства Хью, то оно не вызвало у нее возмущения. И это потрясло ее. Он же враг, а она доверяет ему самое ценное, что есть у нее, – своих детей.

– Понятно, – тихо проговорила она. – Только это редко помогает. Пиппа, почему ты мокрая?

– Лорд Хью облил меня водой, – ответила девочка, еще не оправившись от испуга, вызванного гневом матери.

– Не тебя, а собак, – поправил Хью. – Просто ты подвернулась под руку.

Глаза Джиневры заискрились смехом.

– Иди к Тилли, – вставая, сказала она, – и покажи ей руку. Она решит, как быть. И попроси Нелл помочь тебе переодеться. Поторопись, иначе заболеешь. Кстати, почему ты не на уроке с Пен?

– Пен расстроилась – они с Робином из-за чего-то поссорились. Магистр пытался развеселить ее и стал читать

что-то из «Одиссеи», но я не понимаю греческий… и Пен плохо понимает… в общем, он сказал, что я должна пойти и собрать четыре разных вида полевых цветов и найти их латинские названия. Я как раз искала цветы, когда Ролли подрался, – на одном дыхании выпалила Пиппа.

– А из-за чего поссорились Робин и Пен?

– Не знаю. Меня там не было, а Пен не захотела рассказывать, – с возмущением ответила Пиппа.

– Иди и вытрись. – Джиневра подтолкнула ее в спину, и Пиппа спокойно, а не вприпрыжку, как обычно, пошла к дому, прижимая руку к груди. Джиневра с ласковой улыбкой смотрела ей вслед.

– Она напоминает вам своего отца? – вдруг спросил ее Хью.

Джиневра на секунду задумалась.

– Немного, возможно, своей доброжелательностью. Но на Тимоти больше похожа Пен. Она так же, как и он, твердо стоит на земле. – Она тряхнула головой и широко улыбнулась. – Честно говоря, Пиппа напоминает мне меня в детстве. Только я была вынуждена научиться самодисциплине и делала это с большей охотой, чем Пиппа.

– Она еще очень мала.

– Да. – Джиневра пожала плечами. – Но в ее возрасте я уже неплохо знала греческий и переводила «Одиссею» магистру Говарду. А вот моих дочерей учеба не интересует. – Хью показалось, что это удивляет ее. Она снова пожала плечами. – Пиппа непреднамеренно постоянно попадает в какие-то неприятности. Благодарю вас, лорд Хью, за своевременное вмешательство. Я у вас в долгу.

– Сомневаюсь в этом, леди Джиневра, – помолчав, сказал Хью. Он все еще улыбался, но из его глаз исчез веселый блеск. Джиневра сразу это заметила, и ее улыбка погасла.

– Интересно, из-за чего поссорились дети? – поспешила она сменить разговор.

– Узнаем со временем.

– Да, наверное. – Поколебавшись, она сухо добавила: – Мы обедаем в столовой позади пиршественного зала. Думаю, вы с Робином присоединитесь к нам.

Хью нахмурился:

– Вчера мы приняли ваше приглашение прийти на празднование дня рождения Пен, однако я больше не намерен злоупотреблять вашим гостеприимством. Пока будет идти расследование, мы с Робином будем жить в лагере.

Этим он лишит ее возможности влиять на него, настраивая в свою пользу. Более того, она не будет знать, как продвигается его следствие.

– О, перестаньте, милорд, – весело проговорила Джиневра. – Неужели вы не предоставите случая Пен и Робину помириться? Кроме того, вам не кажется, что вы должны получше узнать меня? Как вы сможете судить обо мне, если не будете общаться со мной? Ведь прежде чем обвинить меня, вы должны убедиться в том, что я способна на убийство.

Она улыбнулась, ее глаза снова призывно заблестели, и Хью опять ощутил, что его ум с сердцем не в ладу.

– Вы боитесь, что близкое знакомство со мной каким-то образом скомпрометирует ваше расследование? – осведомилась она и, видя, что он медлит с ответом, спросила: – Милорд, вы боитесь колдовства?