Поцелуй волчицы
Шрифт:
Вспыхнувшую злость немного уравновесило чувство облегчения: все-таки я не ошибся и пошел по правильному пути. "Следовательша" выдала себя с головой. Никакой нормальной девушке с чистой совестью не придет в голову кидаться в лабиринт контейнеров и играть в кошки-мышки с незнакомым мужчиной, который не проявил по отношению к ней никакой агрессивности. Выходит, она знает меня в лицо, и ей известно, что у меня есть веские основания следить за ней.
Не тратя понапрасну времени, я выбежал из лабиринта и изо всех сил помчался к краю пирса, откуда мог одновременно видеть две стороны контейнерной
Если бы она не оглядывалась, то я успел бы схватить ее за руку до того, как она зашла в будку пропускного пункта. Нас разделяло каких-нибудь тридцать метров, как она обернулась и пулей кинулась к дверям. Не представляю, как ей удалось в три секунды проскочить дежурного. Когда я ворвался в будку, турникет еще вращался, но передо мной он замер и превратился в неприступную ограду.
– Паспорт и путевку! – кричал из-за стеклянной перегородки дежурный. – Не ломайте турникет, молодой человек!
Чертыхаясь, я принялся вытаскивать из кармана документы. "Следовательша" тем временем выбежала на набережную и смешалась с толпой. Понимая, что рискую потерять ее навеки, я перепрыгнул через турникет и, не обращая внимания на страшные угрозы дежурного, выскочил на улицу и сходу окунулся в волны прохожих. Расталкивая упругие плечи, я сбил коленями несколько сумок, споткнулся о чей-то чемодан, принудил темную иномарку к экстренному торможению, изломал ряд жестких кустов с цветами и у витрины продовольственного магазина, уцелевшую чудом, схватил "следовательшу" за руку.
Представляю, какое счастье отпечаталось на моей физиономии в это мгновение! Мы стояли друг против друга, часто и глубоко дышали и привлекали массовое внимание прохожих.
– Привет, товарищ следователь, – произнес я, свободной рукой вынимая из кармана носовой платок и вытирая им лоб и шею. – А ты здорово бегаешь!
– Привет, привет! – ответила девушка, облизывая пересохшие губы. – Только спокойно. Не надо делать резких движений. Вокруг нас сотни свидетелей… Руку отпусти, да?
Я смотрел на ее светлое лицо с идеальной, как у ребенка, кожей, пепельные прямые брови, на матовый контур тонких губ, аккуратный носик и превосходные глаза, в которых затаилась пикантная хищность маленького милого зверька, которого хочется взять на руки и прижать пушистую мордочку к щеке, но одолевает боязнь быть укушенным или оцарапанным; и она смотрела на меня понимающим взглядом то ли обманутой сообщницы, то ли побеждающей соперницы, отчего мне казалось, что она знает меня много лет, видит меня насквозь, читает все мои мысли и откровенно смеется над ними…
В общем, я не понял, кто кого поймал.
14
Я получал едва ли не спортивное удовольствие, видя перед собой сильного противника, причем весьма привлекательной наружности. Душа моя ликовала. Вокруг нас струился поток прохожих, и мне казалось, что я медленно иду сквозь строй восторженной толпы.
– Пойдем, – сказал я и потянул ее за
– Никуда я не пойду, – ответила девушка и впилась мне в запястье острыми ногтями.
– А если я поведу тебя силой? – спросил я, выясняя ее намерения.
– Я закричу.
– Не закричишь, – уверенно спрогнозировал я. – Тебе совсем не хочется привлекать к себе внимание.
– Отпусти руку, а то получишь по роже! – пригрозила "следовательша".
– А ты не убежишь?
В ответ она презрительно усмехнулась. Я отпустил ее руку, и мы медленно пошли по тротуару.
– Ты интересовалась моим разговором со спасателем, – сказал я, глядя на профиль девушки, ее маловыразительные, почти прозрачные ресницы и бледные губы. – Могу подробно пересказать.
– Спасибо, уже не надо.
– Мне тоже так кажется, – ответил я.
Мы приближались к моей машине, припаркованной у турагентства. Я искоса наблюдал за выражением лица девушки. Она неплохо владела собой, и ничем не выдавала беспокойства. Ты думаешь, что я ничего не знаю, мысленно сказал я и пустил в игру свои козыри.
– Здесь вчера крутился молодой человек, который опрашивал клиентов "Олимпия-Трэвел", – сказал я. – Анкету с домашним адресом нужного человека он опустил в урну – вот, взгляни на угол дома, – затем эту анкету вытащил из урны мальчик на роликовых коньках…
– Мне это не интересно, – перебила меня "следовательша".
– Правда? – скептически произнес я.
– Слушай, Вацура, чего ты добиваешься? – спросила она, резко остановившись и в упор взглянув на меня. – Смешно, понимаешь? Сме-шно!
– Не думаю, что это смешно, – ответил я и подумал: она знает мою фамилию. Конечно, я не разведчик-нелегал, но все равно неприятно было чувствовать ее осведомленность. Наверняка спасатель проболтался. Или продал ей мою визитку.
Мы стояли у большого тонированного окна. Наше отражение напоминало кадры на экране телевизора.
– Что дальше? – вызывающе спросила она.
– Сейчас мы с тобой прокатимся к моим друзьям, – ответил я и добавил: – В пункт проката водных мотоциклов.
Я был уверен, что эти слова сломят ее самоуверенность, но "следовательша" даже бровью не повела.
– Никуда я с тобой не поеду, – ответила она.
– Можешь не сомневаться, что я повезу тебя силой, – заверил я.
Девушка взглянула на меня с любопытством, как учитель на одаренного ученика.
– Я думала, что ты, в худшем случае, станешь предлагать мне деньги, – произнесла она. – Оказывается, ты просто наглец.
– Деньги? – поморщился я. – Какие деньги?
– А вот какие! – ответила она и вдруг к моему величайшему изумлению подняла с газона декоративный булыжник, которыми были обложены стволы малолетних фисташек, и метнула его в тонированное окно. Раскрыв рот, я смотрел, как с ужасным грохотом и звоном огромное стекло дробится на остроугольные куски, и они гильотиной падают вниз, и взгляду открываются офисные столы, компьютеры и шокированный персонал турагентства.
– Привет, ребята! – радостно воскликнула "следовательша", размахивая руками, чем значительно продлила состояние оцепенения у персонала, затем повернулась ко мне и озорным тоном воскликнула: – А вот теперь поехали!