Поцелуй жертвы
Шрифт:
Вилард дышит тяжело, он на грани. Она видит, как тяжело ему сдерживаться, — и она на грани тоже. Она хватает его, притягивает к себе, впивается в плечи ногтями.
— Ну же… Пожалуйста… Я хочу!
Он стонет, шепчет что-то, а потом делает еще несколько глубоких толчков —
— Я люблю тебя… Кто бы ты теперь ни была.
Эпилог
Город лежал у их ног. Он светился огнями, шумел потоками машин и музыкой ночных заведений.
Лис чувствовала его каждой клеточкой своего тела, могла мысленно дотянуться до каждого жителя, услышать всё, что творится в любой точке. Она чувствовала его почти так же, как чувствовал он.
Сегодня Вилард снова отстроил высокую башню. Только взбираться на нее в этот раз было куда проще: теперь он не забыл про лифт.
Она коснулась его губ губами. Как хорошо, когда нет преград и можно целовать и ласкать своего мужчину всегда. И везде. И даже стоя на краю высоченной башни.
— Ты готов, милый?
Он сжал ее в объятиях чуть сильнее, чем следовало.
— Ты ведь понимаешь, что колдун нам этого не простит…
О, она понимала. Она еще прекрасно помнила, как он воспринял новость о ее инициации! Но потом все устаканилось… Она пообещала, что будет учиться магии — боевой, защитной и любой другой, какой только колдун прикажет. И твердо держала это обещание.
— Мы только попробуем… И вообще, мы ему не скажем!
Она и сама понимала, что сморозила глупость.
— А ему и не надо говорить. Он сам
— Будет вредничать — не позовем его на свадьбу!
— Иногда мне кажется, что это он может нас на нее не позвать.
Смех. Так смеются двое, когда у них есть общие секреты, общие шутки и общая жизнь.
— А может все-таки не надо?
— Неужели струсил?
— Но тут высоко… и вообще, люди не летают как птицы.
— А мы и не люди. Мы маги.
— Да никто не летает! Маги тоже. У них есть порталы, им летать незачем.
— Ага, конечно поэтому ковры-самолеты — самый дорогой лот на всех магических аукционах. Все хотят летать. А мы еще и можем.
Она опять его целует. И ей не нужно летать. Он — ее полет, ее падение. Он — ее все.
— Ничего мы не можем…
Он — настоящая заноза в заднице! Вот так вот и связывайся с двухсотлетним стариком. Будешь сидеть в библиотеке с утра до вечера, без развлечений!
— Я летала.
— Всего один раз и неизвестно почему…
— Нет, ты все-таки трусишь.
Она целует его и он отвечает так жарко, что, кажется, полет придется отложить! И тут же отстраняется. Ну уж нет. Не для того они сюда вскарабкались! Он ее не обманет и не отвлечет.
— Трусишь!
— Вот еще!
— Тогда давай руку.
Двое замерли на самом краю смотровой площадки.
— Ты готов?
— Готов. А ты?
— Тоже.
Они сделали шаг вперед, держась за руки, и полетели — вперед и вверх, сквозь ночь, расцвеченную огнями.
.