Почему мы так похожи

Продан Лара

Минут через сорок две подруги сидели на кухне и разговаривали. Новостей у обеих было много. Надя уже лет пять жила в Америке, куда уехала вместе со своим женихом Владимиром. Деятельная по натуре, девушка смогла подтвердить свой диплом журналиста и устроилась работать в газету The Seattle Times, где спустя два года стала ведущим журналистом раздела Nation and World. Надя рассказала подруге, что сюда, в Россию, она приехала вместе с Аланом Стюартом, который является четвероюродным братом Владимира.

– Помнишь, когда я уезжала, то заверила всех, что найду американского деда Владимира

Дэвида Стюарта? – голос Надежды был интригующий. – Так вот, я его нашла. Более того, подружила Володю с внуком Дэвида, Аланом. Теперь они не разлей вода. Друг без друга ничего не решают.

– Сергей, муж моей сестры, сегодня встречал его в аэропорту, – сказала Света.

– Я его видела, – ответила Надя. – Они поехали в гостиницу, я к тебе. У Алана большое горе – дочь его Морин пропала прямо с концерта.

– И дочь Сергея, моя племяница, исчезла тогда же. Аня, сестра, в ужасной панике, плачет, не может успокоиться. Боюсь за неё, её больное сердце может не выдержать. У тебя какое-то редакционное задание здесь? – спросила Света подругу.

– Вообще-то нет. Алан попросил меня его сопровождать, – ответила Надежда. – Хотя у меня руки чешутся начать своё расследование по исчезновению девушек.

– Я тоже вся в нетерпении заняться этим делом, – ответила Света.

– Будем работать вместе. Ты не против? – резюмировала Надя.

Глава 2

Монотоный звук падающих капель воды отдавался глухой болью в голове Марии. Она с трудом открыла глаза. Было темно. Девушка лежала на каких-то тряпках в углу небольшой комнаты. Её бил озноб, всё тело закоченело. Маша хотела крикнуть, но не смогла выдавить ни звука, язык её не слушался. Тогда она сделала попытку встать, ноги тоже не слушались. Во рту чувствовался металлический привкус, от которого подташнивало. Левая рука болела. Маша напрягла зрение и увидела огромный синяк в локтевом сгибе левой руки.

Постепенно глаза привыкли к темноте. Мария поняла, что находится в подвале какого-то дома. По бетонным стенам комнаты бегали маленькие паучки, пытаясь соткать паутинки-домики. В углу стояло цинковое ведро, в которое с потолка большими каплями падала конденсированная вода. В другом углу, напротив от себя, Мария, скорее, угадала, чем увидела, лежащий большой мешок, чем-то заполненный. Ей стало страшно. «Что со мной? Где я? Почему я здесь?» – лихорадочно задавала себе вопросы девушка.

Раздался скрежет открывающегося замка. Железная дверь в стене справа стала медленно отворяться, и бритая голова немолодого мужчины заглянула в комнату. Мария закрыла глаза и замерла.

– Ещё не очухались, – услышала она сиплый голос.

– Может, водой обольём, – предложил голос позвонче.

– Цыц, мужики, – пригрозил им гнусавый женский голос. – Простудятся ещё. Они нужны здоровыми.

Дверь в комнату захлопнулась. Голоса затихли.

Мария медленно обвела взглядом комнату, в глазах потемнело, тошнота подступила к горлу, девушка потеряла сознание. Когда Мария вновь открыла глаза, было уже светло, комната слабо освещалась солнечным светом сквозь узкие щелки подвальных окон. Она почувствовала на себе чей-то пронзительный, обжигающий взгляд.

С усилием Мария повернула ноющую от боли голову в сторону взгляда. Горящие голубые глаза девушки немигающе смотрели на Машу. Длинные русые волосы обрамляли её красивое лицо. Девушка с легким акцентом спросила:

– Ты кто? Как твое имя?

– А ты кто? – осторожно отпарировала Мария. – Ты иностранка, судя по акценту? Как здесь оказалась?

– Меня зовут Морин Стюарт, – медленно, старательно выговаривая слова, сказала Морин.

Маша от неожиданной новости чуть не подпрыгнула, если считать неуклюжее движение тела вверх за попытку прыжка.

– Вот это да! Я была на концерте и пошла с тобой знакомиться в антракте, – изумленным тихим голосом поведала Мария. – Но когда шла по сцене, меня кто-то стукнул по голове, я вырубилась и в результате здесь.

– Меня тоже кто-то стукнул по голове, когда я шла по коридору, – сказала Морин и ойкнула от пронизывающей головной боли.

– А ты знаешь, кому насолила так? – спросила Маша.

– Что значит насолила? У меня нет соли, я её не ношу с собой, – обескураженно ответила Морин.

Маша попыталась улыбнуться, но вместо улыбки получился кривой оскал рта. Она хотела объяснить смысл сказанного, но тяжёлый звук открывающейся железной двери заставил напрячься и замолчать.

– Наши девочки никак очухались? – язвительно спросил мужчина лет пятидесяти сиплым голосом.

Увидев его, девушки инстинктивно съёжились, им хотелось быть маленькими и незаметными. Вид у вошедшего был устрашающий – совершенно безволосая голова, высветшие глаза навыкате, изуродованная шрамом правая щека и рот со вставными стальными зубами. В огромных руках его находилась тяжелая связка ключей, которые мужчина лихорадочно перебирал. Его глаза впились в лицо Марии. В них была пустота и безразличие. Это пугало девушку, но и немного успокаивало. Она боялась столкнуться со злостью и ненавистью. А безразличие в глазах выдаёт человека безынициативного и ленивого, неспособного на самостоятельные поступки. Значит, этого мужчины можно не бояться, пока он выполняет только задание узнать, что с ними. Потом взгляд пустых и безразличных глаз медленно перешел на лицо Морин. Вдруг мужчина что-то закричал нечленораздельное и выбежал из комнаты. Через несколько минут дверь широко распахнулась и в ней появились два человека – тот же лысый мужчина и женщина лет пятьдесяти пяти.

– Давай, тащи обоих наверх, – гнусавым голосом приказала она мужчине.

– Не, один я не могу. Прикажи Косому, пусть поможет, – просипел мужчина.

– Чего испугался, Лысый? Не укусят они тебя. Это же интеллигенция, у них воспитание, манеры, – прогнусавила женщина.

Потом, посмотрев на Лысого, который все перебирал связку ключей и боязливо посматривал на девушек, позвала всё же Косого. Прискакал молодой парнишка, оправдывающий свое прозвище. Левый глаз его так сильно косил, что нельзя было угадать, в какую сторону он смотрит. Лысый тяжелыми шагами подошёл к Маше и, не смотря на неё, сгрёб своими лапищами и потащил к двери. Маша попыталась закричать, но руки Лысого так сдавили её грудную клетку, что та только захрипела.