Почему не гаснут советские «звёзды»
Шрифт:
Весь ход последующих событий в Советском Союзе докажет правоту этих слов: брежневское руководство, «усыплённое сиренами миролюбия», затеет сближение с Западом, так называемую разрядку, которая приведёт прямиком к горбачёвской перестройке и развалу некогда великой державы. Говоря на языке Кочетова, «голубь мира будет заклёван коршуном холодной войны».
Не менее провидческим окажется и вывод Кочетова относительно некоторых зарубежных друзей-коммунистов, в основном из Италии. И здесь писатель вновь попал в «яблочко»: спустя несколько лет именно представители Итальянской компартии всадят нож в спину КПСС, став одними из идеологов нового течения в мировом коммунистическом движении — еврокоммунизма, который вобьёт последний гвоздь в крышку гроба, куда будет положен СССР. Кочетов знал, что писал, поскольку неоднократно бывал в Италии и наблюдал тамошнюю элиту воочию. Поэтому в качестве
Видимо, не случайно, но именно Италия в конце 60-х станет настоящей землёй обетованной для советских кинематографистов, большую часть которых, как мы помним, составляли либералы. Именно в этой среде западные идеологи будут отрабатывать свои методы по подкупу советской элиты. Вот как озвучил эти методы известный кинопродюсер Дино де Лаурентис (его слова были отражены в документах КГБ): «Скоро „Мосфильм“ будет нашим Клондайком. Начнут ездить к нам начальники цехов, актёры „Мосфильма“, и мы сделаем их своими друзьями. Они и так для нас готовы родную мать заложить (выделено мной. — Ф.Р.). Кому сумочки, кому кофточки. Это производит в СССР большое впечатление…»
Западные спецслужбы (в том числе и итальянская СИФАР, отвечавшая за контрразведку) и в самом деле накапливали материалы на многих деятелей советской элиты. В этих документах с удовлетворением отмечалось, что представители послевоенного поколения советских интеллигентов уже не обладают той идеологической стойкостью, что их предшественники. И слова Лаурентиса, что «они готовы родную мать заложить», вполне соответствовали действительности: разложение советской элиты в конце 60-х достигло пугающих размеров. Помочь могли только меры радикального характера, на которых настаивали сталинисты. Но для этого необходима была политическая воля высшего советского руководства. Однако вместо этого последовал разгром группировки Александра Шелепина, а спустя несколько лет началась разрядка, открывшая немыслимые горизонты для либералов в пропаганде своих идей. Ситуация тогда будет схожа с той, что сложилась в Германии XVIII века, когда происходил быстрый рост влияния евреев на культурную жизнь и идеологию общества. Однако если в Германии это не привело к завоеванию евреями политических прав, то в СССР наоборот — в горбачёвскую перестройку они наконец добились того, что у них не получилось сделать в хрущёвскую «оттепель».
Не случайно и то, что именно в горбачёвскую перестройку имя и творческое наследие Всеволода Кочетова было подвергнуты огульному шельмованию и поношению со стороны либерал-перестройщиков. Произошло это в 1987 году, когда в стране должно было отмечаться 75-летие со дня рождения писателя. Его коллеги из Союза писателей СССР решили приурочить к этому юбилею выход документального фильма о нём. За помощью они обратились в Госкино РСФСР и к тогдашнему (ещё старому) руководству Союза кинематографистов СССР. И, несмотря на то что противников у этого начинания хватало в избытке, сторонников проекта оказалось большинство. В итоге Госкино поручило создание фильма Ленинградской студии документальных фильмов. Отметим, что там всячески пытались отбрыкаться от этого, поскольку и ЛСДФ, и «Ленфильм» всегда считались оплотами либеральной фронды. Но, как говорится, с Госкино не поспоришь. Однако в Москве рано радовались победе.
Как выяснилось позже, руководство ЛСДФ, уступив давлению Госкино, решило снять свою (либеральную) киноверсию жизни и деятельности Всеволода Кочетова. И хотя сценарий фильма по желанию семьи покойного писал его друг и ученик Юрий Идашкин, однако режиссёр фильма (начинающий кинематографист Н. Ключников) и вся творческая группа с самого начала проекта знали — снимать они будут то, что выгодно им. Что из этого вышло, рассказывает сам сценарист:
«По прошествии нескольких съёмочных недель я стал замечать, что Н. Ключников встречается не с теми людьми, киноинтервью с которыми предусматривал сценарий, а те эпизоды, которые фигурируют в принятом сценарии, не снимает. Будучи совершенно неопытным в кинопроизводстве, я робко поинтересовался у Н. Ключникова, нельзя ли мне познакомиться с режиссёрским сценарием или хотя бы рабочим планом съёмок. Режиссёр от ответа уклонился, и больше я его не увидел.
Когда нас с сыном В.А. Кочетова, писателем и журналистом А.В. Кочетовым, который был приглашён студией в качестве консультанта и очень помогал Н. Ключникову и архивными материалами, и в организации съёмок, пригласили в Госкино РСФСР на приёмку фильма, мы ахнули: в фильме не осталось из сценария буквально ни одного эпизода, ни одного слова…
Просмотрев фильм Н. Ключникова, я заявил представителям студии и Госкино РСФСР, что не могу участвовать в нём, предложил разорвать со мной договор. И тут внезапно для меня выяснилось, что фильм, оказывается, был заказан Союзом писателей СССР. Окончательное решение было отложено для ознакомления с фильмом Н. Ключникова руководителей Союза писателей СССР.
После просмотра фильма председателем правления Союза писателей СССР Г.М. Марковым, первым секретарём правления В.В. Карповым, секретарём правления Ю.Н. Верченко и зам. секретаря правления С.П. Коловым состоялось обсуждение в Госкино РСФСР, в итоге которого руководители Союза писателей СССР заявили, что они категорически против фильма Н. Ключникова, а я написал официальное заявление с требованием снять мою фамилию с титров будущего фильма. Какие велись после этого переговоры между руководством Госкино РСФСР и студией, я не знаю, но меня, консультанта фильма и представителей студии пригласили к главному редактору Госкино РСФСР, где было сказано, что фильм „надо спасать“, и нас с А.В. Кочетовым попросили срочно дать предложения по доработке фильма в соответствии с замечаниями руководства СП СССР. Т.Н. Янсон, представлявшая интересы студии, буквально умоляла нас с А.В. Кочетовым сделать наши поправки за сутки-двое, иначе, как она нам пояснила, студия понесёт серьёзный материальный урон. Причём она пояснила, что ни одного метра плёнки студия доснимать не может. И, таким образом, все поправки могут свестись лишь к купюрам или дополнительным титрам…»
Забавная история, правда? Авантюристы с ЛСДФ снимают собственную версию фильма вопреки принятому сценарию, а когда их авантюра не «катит», начинают сокрушаться, что «студия понесёт серьёзный материальный урон». И обращаются за помощью к сценаристу и консультанту фильма, которых они, по сути своей, до этого попросту обвели вокруг пальца. Вот такие нравы царили тогда на ЛСДФ (впрочем, разве только там?).
Эта история закончилась следующим образом. Несмотря на то что сценарист и консультант внесли в картину 25 поправок, она всё равно получилась антикочетовской. Пусть не в той мере, как это было в первом варианте, но всё же. В итоге новое руководство СК СССР, которому был показан фильм, восприняло его весьма благожелательно. Кто-то из руководителей даже выразился по этому поводу следующим образом: поднести такой персик к юбилею — замечательный удар по кочетовцам. В этом резюме содержалась убийственная характеристика тех сил, которые пришли к власти на волне перестройки и целенаправленно повели страну к её краху.
Кочетов был одним из немногих, кто предвидел подобное развитие событий и по мере своих сил пытался это предотвратить. Ещё в конце 60-х, анализируя чехословацкие события, он написал строки, которые два десятилетия спустя станут особенно актуальными и для СССР. Писал же он следующее:
«У революционера, у революции — история вновь и вновь напоминает об этом — нет более смертельного врага, чем беспечность, утрата бдительности. Утрачивает же бдительность и впадает в беспечность прежде всего тот, кто позабывает о классовой структуре общества на земле, о том, что класс эксплуататоров никогда не расстанется добровольно с таким порядком, при котором он мог бы присваивать результаты труда эксплуатируемых…
Забыта досадная „мелочь“: если антагонистических классов нет в данной стране, то они ещё есть, ещё сильны, вооружены до зубов там, за кордонами, в мировом сообществе, и от вожделений ещё процветающего на земле империализма отгородиться и обезопаситься одними полосатыми пограничными столбиками никак невозможно. А во-вторых, если внутри страны нет класса капиталистов как класса, то в ней среди миллионов и миллионов всегда найдутся в том или ином числе носители мелкобуржуазных взглядов, которым трудно подчинять своё „я“ интересам рабочих и крестьян. Они, эти обладатели излишне раздутого „я“, шире-де в своих стремлениях, интересах, полёте мысли, чем те, эмблема которых какой-то устаревший молот и ещё более устаревший серп. Они — носители духовного, они — соль земли, они — элита…»