Почему нет?

Хилл Алекс

– Да? – раздается из динамика настороженный голос.

– Привет, Сереж.

– Привет.

– Я в городе. Приехала вещи из квартиры забрать.

– Угу… – тихо отвечает он.

– Ты занят? Или Ира там подслушивает? – иронично усмехаюсь я.

На линии слышится шорох, а после глухие шаги.

– В ванную прятаться бежишь? – Происходящее веселит меня все больше. – Не стоит. Можешь даже на громкую включить. Я с ней поздороваюсь.

– Ясь, – недовольно одергивает меня он.

– Ладно-ладно. Какие мы нежные… – Затяжка обжигает горло, а после я нескромно выдыхаю

дым в открытое окно. – Я просто хотела предупредить, а еще попросить тебя вытащить потом все мусорные пакеты. Сама я их до помойки не донесу.

– Да. Хорошо.

– А где, кстати, кубки?

– Какие кубки?

– Ну, бокалы, что Таня дарила на новоселье.

– М-м-м… я их… кхм… забрал, – неуверенно отвечает он.

– Как и мое новое серое постельное?

– Почему это оно твое?

– Я его купила.

– И оплатила моей картой.

– А-а-а… ну да-а-а… – тяну я, закатывая глаза. – Точно. Надеюсь, Ире нравится спать на моих простынях и пить из моих бокалов.

– Ты там синяя, что ли?

– Зеленая.

– Ясь, ты поругаться позвонила? Бокалы я верну, если хочешь, а…

– Нет, спасибо, – перебиваю язвительно. – Это подарок. Вам на свадьбу.

– Серьезно? Я должен это выслушивать?

Тяжело вздыхаю, затушив сигарету о кирпичи за окном, и щурюсь от лучей заходящего солнца. Конечно не должен, но на кого еще мне вызвериться?

– Ясь…

– Извини, – нехотя произношу я. – Денек сегодня непростой. Оказывается, у нас тут столько хлама.

– Я все вывезу.

– Хорошо.

Молчим несколько секунд. Пустота между нами все ширится, призывая осознание того, что теперь мы уж точно стали совершенно чужими. И как некоторые остаются друзьями с бывшими? Что это за магия? От счастья ведь не уходят, а если есть место несчастью, то злость и обиды тут как тут. Разрыв не может быть приятным и безболезненным, на то он и разрыв. Так откуда люди берут силы, чтобы продолжить доброе общение с теми, кто когда-то сделал им очень больно? Я вот точно знаю, что не смогла бы так даже в случае с Сережей, развод с которым нельзя назвать эпической драмой. Я предпочла бы больше никогда его не видеть и не знать. Жаль, что все не так просто.

– Слушай, если ты здесь, – заговаривает Сережа, плохо скрывая неловкость, – значит, в субботу будешь на дне рождения Даньки?

– Он мой крестник вообще-то.

– Это я помню… – мрачно произносит он. – Ясь, я хотел бы попросить об одолжении…

– Если твоя Ира не станет меня трогать, то и я ее тоже пощажу, – цежу сквозь зубы, догадавшись, к чему он клонит.

– Да? Я не первый год тебя знаю.

Вспыхнувшая ярость поднимается жаром вверх от желудка, и я зажмуриваюсь, сдерживая ее изо всех сил, потому что не хочу показывать, насколько он прав.

– Значит, тебе будет чему удивиться, – отвечаю я елейным тоном. – Пока, Сереж.

Не дожидаясь ответа, кладу трубку и тушу пожар внутри себя ледяным коктейлем. Иду на кухню и смешиваю еще один, чтобы уж точно вырубиться, как только коснусь головой подушки. Ну а что? Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Не хочу провести всю ночь, гоняя дурные мысли.

Возвращаюсь

на балкон, притащив себе стул из кухни. Сажусь перед окном и наблюдаю, как темнеет небо. Еще немного, еще чуть-чуть продержаться, и я уеду отсюда. Вернусь в свою съемную квартиру, которая уже легко воспринимается как дом, пойду на любимую работу, увижу родных и… Взгляд снова тянется к телефону, а на губах появляется улыбка. Беру мобильный и набираю еще один номер. Другой. Не вызывающий ноющей боли в старых шрамах.

– Алло, – нежный голос расслабляет и без того обмякшее тело.

– Как первый день? – спрашиваю я.

– Хорошо. Набил сегодня здоровенную змею типу на всю ногу.

– Сфоткал?

– Да.

– Пришлешь?

– Хочешь поставить оценку своему мальчику?

– Хочу посмотреть, чему тебя там Гриня научил, – хихикаю я.

– Пришлю, – соглашается Яр, и я прикрываю глаза, не переставая улыбаться. – Ты там как?

– Не так плохо, как я думала. Упаковала уже больше половины, завтра закончу.

– А что по самочувствию?

– Пойдет.

– А теперь правду, – серьезно произносит Ярослав.

Молчу, прикусив нижнюю губу. Подбородок дрожит, а из уголков глаз катятся слезы. Жалкие, но отчего-то совсем не горькие.

– Хочешь, я приеду? – предлагает он, и внутри меня что-то переворачивается.

Хочу ли я увидеть Ярослава? Хочу ли свернуться калачиком рядом с ним, прижавшись ухом к его груди и слушая ровное биение сердца? Почувствовать себя в безопасном спокойствии? Ощутить ту легкость и комфорт, которые он, как успешный дилер, всегда носит за пазухой? Все хочу, так сильно, что даже страшно, но тащить сюда Ярослава – плохая идея. Только не сюда, не в эту квартиру. Наполнять ее новыми воспоминаниями у меня нет ни малейшего желания. Будь я еще немного истеричнее, вообще бы сожгла ее к чертям и танцевала под парящим в воздухе пеплом. А еще, больше чем увидеть Ярослава, мне хочется, чтобы он хоть немного мной погордился, а не воспринимал только как брошенную девочку, отчаянно нуждающуюся в крепком мужском плече.

– Нет, не нужно. Я уже спать собираюсь.

– Хорошо, – приглушенно отвечает он.

– Созвонимся завтра?

– Конечно. Отдыхай, Ясь.

– И ты тоже. Ну-у-у… пока?

– Сегодня без поцелуев? – весело спрашивает он.

– А что? Уже соскучился? – кокетливо отвечаю я, радуясь продолжению разговора.

– Конечно.

– Сильно?

– Ясь, ты там… пьяна, да?

– С чего ты взял?

– По голосу слышу, – усмехается он.

– Немного, – приходится сознаться, ведь он уже все равно заметил.

– Текила?

– Не настолько мне плохо. Запоминать эти дни и правда не очень хочется, но я справляюсь. Сегодня мой друг – джин.

– Джин? Я ревную.

– И зря, он тебя не заменит. Но мы могли бы как-нибудь собраться втроем…

– Соблазнительно, – мурчит он, и я поджимаю пальцы на ногах.

Идея наплевать на все и сказать Ярославу «приезжай» кажется все более заманчивой, поэтому приходится взять себя в руки и попрощаться:

– Спокойной ночи, Яр.

– Спокойной, Ясь.