Почему Россия не стала Европой
Шрифт:
«…Синтетическим показателем, который характеризует положение страны на мировом рынке, является показатель конкурентоспособности, разработанный Мировым экономическим форумом. Ежегодный доклад по конкурентоспособности стран на мировой арене до 1996 г. готовился под эгидой Мирового экономического форума Международным институтом менеджмента и развития (г. Лозанна) с привлечением материалов еще 23 международных экономических институтов.
Для определения рейтинга в мировых табелях о рангах используются многофакторные векторные модели, в которых учитывается 381 показатель. Они сгруппированы в 8 агрегированных факторов:
«…В разработанной методике объективные статистические показатели по каждой стране (около 70 % всех показателей) дополняются субъективными факторами – экспертными оценками аналитиков, опросом мнения руководителей крупных корпораций и ведущих экономических экспертов по различным странам…»
Странный способ – сначала считают 381 показатель, а потом просто спрашивают какую-нибудь акулу бизнеса. Такой способ оценки называется: «отмеряй микрометром, отмечай мелом, отрубай топором».
«…С помощью специально разработанной методики (с использованием экономико-математических моделей) каждая страна ранжируется по количеству набранных баллов, что и определяет ее место на иерархической лестнице конкурентоспособности. Более высокое место свидетельствует не только об уровне развития производительных сил, но и о гибкости экономической системы, способности к перестройке в соответствии с изменениями на мировом рынке».
«Первое место в мире по конкурентоспособности экономики в 1994 г. занимали США, которым удалось вырваться вперед благодаря применению инновационных технологий во многих отраслях – от производства компьютеров до создания современных телекоммуникационных систем, жесткому контролю за стоимостью рабочей силы, а также низкому курсу доллара.
В последние годы наиболее стремительно по иерархической лестнице конкурентоспособности поднимаются новые индустриальные государства. В первую двадцатку наиболее конкурентоспособных стран в 1994 г. входили четыре НИС (новоиндустриальные страны – А. П./ причем Сингапур и Гонконг занимали весьма престижные места – соответственно 2-е и 4– е. Постоянно улучшают свои позиции в мировой экономике Тайвань, Малайзия, Таиланд, Чили, Южная Корея и др.
Рейтинг стран по уровню конкурентоспособности на мировом рынке (1994 г.).
1. США
2. Сингапур
3. Япония
4. Гонконг
5. Германия
6. Швейцария
7. Дания
8. Нидерланды
9. Новая Зеландия
10. Швеция
11. Норвегия
12. Австрия
13. Франция
14. Великобритания
15. Австралия
16. Канада
17. Малайзия
18. Тайвань
19. Ирландия
20. Финляндия
21. Бельгия/Люксембург
22. Чили
23. Таиланд
24. Южная Корея
25. Испания
26. Мексика
27. Аргентина
28. Португалия
29. Турция
30. Колумбия
31. Индонезия
32. Италия
33. Филиппины
34. Индия
35. ЮАР
36. Чехия
37. Бразилия
38. Венгрия
39. Венесуэла
40. Польша».
Надо сказать, что в лоб, что по лбу. «Лозаннский» метод нам инвестиционной привлекательности не
Из рейтинга нельзя также понять, почему производственный капитал перетекает из Японии (3-е место) в Китай, которого даже нет в рейтинге.
Только надо иметь в виду, что учитывается не конкурентоспособность национального производства. Ведь деньги можно вкладывать и в банковский бизнес, и в ценные бумаги. Так, в ходе кризиса в Юго-Восточной Азии, начавшегося осенью 1997 года, капиталы начали перетекать в государственные облигации США. Другой вопрос, чем это в конце концов кончится для финансов США, но факт налицо – США в 1998 году были центром притяжения капиталов.
Но, вообще говоря, инвесторам этот наукообразный рейтинг абсолютно бесполезен. Если я живу, например, в Ирландии, то куда я должен вложить свой капитал? По рейтингу – в США. Но этого же в общем случае не происходит! Вкладывают и в Ирландию, и прибыль получают. Самое-то главное, вы можете рассказывать конкретному инвестору про «многофакторные векторные модели» сколько угодно, но если в Малайзии соотношение выручка/затраты выше, чем в США, то он плюнет на рейтинг и вложит деньги в фабрику в Малайзии.
И каков же главный вывод учебника, сделанный на основе всех вышеприведенных фактов? Вроде бы очевиден – уносим ноги из мировой экономики, пока хоть наполовину целы.
Вместо этого основной вывод, да еще и выделенный жирным шрифтом: «…Возрождение экономической мощи России невозможно без интеграции в мировую экономику…». Такие заклинания вызывают у меня уже приступ головной боли. Ну сколько можно «интегрироваться»? Как мухи о стекло. Пора уже и «дифференцироваться». Ведь пора уже ставить вопрос так: «…Возможна ли реанимация экономики России теперь, после попытки интеграции в мировую экономику…».
Читатель может подумать: «Во набросился на человека! Не нравится, не читай». Да понимаете, обидно. Вся информация есть, данные – ценнейшие, а что в итоге? Как в таких случаях говорил Дерсу Узала: «Глаза есть, а глядеть – нету». И ведь вся эта мешанина из «гибкости экономики», «способности к перестройке» и «степени либерализации внешнеэкономической сферы» окажется в головах «нашей будущей элиты».
Но надо, конечно, трезво представлять себе, что если бы в книге были приведены три простых очевидных совета по выводу страны из кризиса:
– отмена приватизации сырьевых отраслей (с наказанием виновных);
– демонтаж механизмов утечки капиталов;
– прекращение баек об иностранных инвестициях,
то такая книга не была бы выпущена в качестве учебника, да и автор, возможно, не был бы допущен до преподавания, тем более в Московском Университете.
Думаете, я утрирую? Боюсь, следующее замечание Василия Леонтьева по поводу американской экономической науки верно не только для университетов США:
«…Методы поддержания интеллектуальной дисциплины в наиболее влиятельных экономических учреждениях временами напоминают методы, использовавшиеся морской пехотой времен второй мировой войны…».