Почему ТБ-7 не догнал "Летающую крепость"?
Шрифт:
На протяжении многих лет исследовательской работы, связанной с отдельно взятым театром военных действий на Крайнем Севере, имея на руках хорошо выверенные списки потерь той и другой стороны: подразделений 5-го Воздушного флота "Люфтваффе", базировавшихся в Северной Финляндии и Норвегии, а также ВВС Северного флота, частей 7-й воздушной армии и 122-й ИАД ПВО — автор пришел к выводам несколько иного характера.
Прежде всего, в этих логических размышлениях настораживает то, что их авторы безоговорочно подвергают сомнению счета немецких асов, а советских — нет. Хотя общеизвестно, что немцы имеют одну очень характерную и существенную национальную особенность —
И если есть все основания сомневаться в этой немецкой педантичности, то что можно говорить о нашей "широкой русской натуре"? Но это, конечно, лишь субъективные эмоции автора, которые, в частности, помогли ему правильно понять истоки того или иного случая.
А как же в ВВС Красной Армии обстояло дело с нормативными положениями, по которым определились и зачитывались на боевые счета советских летчиков сбитые самолеты противника? Автору удалось найти лишь два таких документа, которыми руководствовались командование Мурманского дивизионного района ПВО. Оба относятся к периоду 1942 года. Вот один из них, приведу его целиком:
Выписка из письма Командующего МДР ПВО полковника Иванова — Командиру 122-й ИАД от 10.07.42:
В целях правильного учета сбитых самолетов пр-ка и правильной информации Главное Командование Красной Армии приказало самолеты пр-ка считать сбитыми после подтверждения:
1. Постами ВНОС (воздушное наблюдение, оповещение и связь. Прим. ред.) или НП зенитной артиллерии;
2. Группы летчиков, видевших падение самолета или установленное место падения самолета разведкой после боя.
Для окончательного утверждения о сбитии самолета пр-ка представлять материал на сбитого самолета в штаб МДР ПВО.
Командующий МДР ПВО полковник Иванов.
Как видно из этого документа, вместо пяти пунктов, как у немцев, в наших ВВС в 1942 году было лишь два. Правда, во второй пункт вошло два определения. Но, что интересно отметить — свидетельства летчиков участников боя находятся в одной "весовой" категории с пунктом — "место падения самолета противника". То есть, как бы не надо искать сбитый самолет, достаточно лишь подтверждения участников боя.
Конечно, места для злоупотреблений в этих определениях было больше, чем достаточно. Это быстро поняли "наверху" и вскоре появились новые дополнения:
Выписка из приказа МДР ПВО, исх. № 01932 от 18.11.42:
В развитие указаний Командующего войсками ПВО территории страны — Командующий МДР ПВО приказал:
1.
Сбитым самолетом считать только тот, на который будут представлены подтверждающие документы о падении самолета:
а)
место падения самолета;
б)
фотоснимок упавшего самолета;
в)
данные, определяющие тип и принадлежность к соответствующей части, номер и другие опознавательные знаки;
г)
акт на сбитие самолета, подписанный незаинтересованными лицами (не той части, подразделения которые представляют акт);
д)
подтверждение постов ВНОС.
2.
Для истребительной авиации:
а)
фотоснимок сбитого самолета;
б)
подтверждение постов ВНОС или НПЗА.;
3.
Подбитым самолетом считать тот, у которого после стрельбы зенитной артиллерией или воздушного боя с истребителями явно заметно нарушение режима полета (резкое
4.
В представленных документах на подбитие самолета указывать, какие признаки и кто подтверждает.
5.
Одновременно с актом представлять и все подтверждающие документы.
К представленному акту обязательно прилагать заполненную схему.
Без представления и оформления соответственных документов самолеты сбитыми считаться не будут.
Начальник штаба МДР ПВО
В этом документе очень интересен пункт № 5: какой самолет можно считать подбитым. Без ложной скромности можно считать любой самолет, который резко пошел вниз… Но это были лишь отдельные нормативные документы, и в последующие военные годы учет сбитых вражеских самолетов в ВВС Красной Армии был ужесточен. Например, формально в 1944 году без предоставления фотоснимков или деталей сбитого самолета воздушная победа не засчитывалась. Но в жизни, как известно, все происходит по своим неписаным законам, и перед тем, как перейти к голым фактам и примерам, давайте постараемся хоть на миг представить себе и вникнуть в сущность самого воздушного боя. Для этого обратимся к воспоминаниям наших уважаемых ветеранов, кто не один раз видел самолет противника в перекрестии оптического прицела, сумел выжить в этой кровопролитной войне и дожить до наших дней.
Емко, объективно и довольно точно удалось всего в нескольких предложениях показать специфику воздушного боя между истребителями Александру Шевцову (А.Шевцов в годы войны был корреспондентом дивизионной авиационной газеты. Совершил 48 боевых вылетов, из них 24 — на штурмовике Ил-2 в качестве воздушного стрелка, что дало ему возможность со знанием дела описать воздушный бой) в книге "Это трудное лето":
"А дальше все завертелось. Непосвященному человеку трудно было бы разобраться в этой кутерьме. Из-за рева и завывания собственных моторов летчики не слышали рева и завывания чужого, так же как не слышали треска пулеметов и даже басовитого татаканья пушек. И уж если говорить откровенно, в этой смертельной карусели не всегда легко было определить, с каким именно "мессером" ты сражаешься. В воздухе мелькали то кресты, то звезды. Ох, как много надо было видеть, понимать, оценивать, взвешивать истребителю одновременно, и на все отводились не секунды, а доли секунды"'. Этот отрывок очень хорошо показывает, что в ожесточенном скоротечном групповом бою было непросто следить за действиями отдельного самолета противника, да и никто этого и не делал. Ведь главное было, по крайней мере, не дать врагу безнаказанно действовать и в то же время постараться не дать себя сбить. Все остальное (следить за показаниями приборов, запоминать на земле ориентиры, смотреть, куда падает атакованный тобой самолет и т. п) было второстепенным.
Это реалии любого воздушного боя и поэтому на встречах с ветеранами, задавая один и тот же вопрос: "Видели ли Вы, как падал и где разбился (взорвался) на земле атакованный Вами вражеский самолет?" автор неизменно получал один и тот же ответ, что в большинстве своем летчики в бою не видели место падения. Пожалуй, наиболее категорично ответил бывший летчик 768-го ИАП 122-й авиадивизии ПВО Борис Павлович Николаев (Б.П.Николаев на своем боевом счету имеет 5 сбитых самолетов противника. 27.03.43 в бою над Мурманском таранил Bf 109F-4 (WNr.7544), сам спасся на парашюте, а немецкий летчик погиб.), защищавший в годы войны небо над Мурманском: