Почему я не люблю дождь

Петерсон Андрей Викторович

– Плана, по которому ты здесь… Но ты, вроде, про Эйриха вначале хотела…

А Осси уже не знала даже, про что ей больше не терпится. От всего этого голова уже кругом шла.

– Подожди ты про Эйриха, – снова встрял хилависта. Никак он, видно, успокоиться не мог. – Так я так и не понял: сколько Хода-то в конце концов стоить стала?

– Кто о чем… – усмехнулся Странник. – За все это время, – а это почти двести семьдесят лет – Хода сменила семнадцать хозяев, это, конечно, если предков ее… – он кивнул на леди Кай, – не считать. И выручили

они за нее в общей сложности около двух тысяч даиров.

– Это сколько? – Не понял Ташур.

– Примерно восемь с половиной тысяч лидов.

Ташур аж поперхнулся, закашлялся и даже, вроде как, подсдулся немного от такого известия. В уме его эта мысль явно не умещалась, и из колеи мирнотекущего пиршества выбила надолго.

– Так, вот… Про Эйриха… – продолжил Странник. – Тут все намного сложнее, и, честно говоря, – намного печальнее…

Осси собрала всю свою волю и закусила губу.

– Брат Эйрих был среди тех, кто принял на себя первый удар там на лестнице. Одним из первых он и погиб. Он не был героем, не был ни очень смелым, ни каким-то, там, невероятно ловким. Он был просто тихим хорошим человеком, но оказался в не лучшем месте и совсем не в лучшее время. А ни сил, ни веры, чтобы противостоять тому злу, что захлестнуло его обитель у него не нашлось. И умер он за два дня до твоего прихода…

Леди Кай сидела неподвижно, как изваяние, и молча, стиснув зубы, ждала, что он дальше скажет.

– В общем, к тому моменту, как вы в обители появились, он был давно и безнадежно мертв. Безнадежно, но не безвозвратно…

– И вы его вернули… – Прошептала Осси.

Странник вздохнул.

– Вернул. На время…

– Как это? – У хилависты от удивления даже кусок рыбины изо рта выпал. – А разве так бывает?

– Всяко бывает. Если со смертью договоришься.

– Со смертью? – Ташур перестал жевать, и так и застыл с открытым и набитым рыбой ртом. – Это как?

Осси молчала, судорожно сжимая бокал, – того и гляди лопнет.

– Как договорился? Обычно, – Странник пожал плечами, и по нему видно было, что для него с чьей-то смертью договориться – дело, действительно, совершенно обычное. Настолько, что даже объяснить это толком невозможно. Вроде, как для других дышать или глазами хлопать. – Нужен мне кто-то был, чтобы к тебе поближе оказаться, вот я его и выбрал. Очень уж хотелось мне глянуть, какая ты на самом деле…

– На самом деле? – Вспыхнула Осси. – Что вы имеете в виду?

– Ну что, ты… – махнул рукой Странник. – Ни в коем случае!.. Я имел в виду бой, магию – все такое… А это… – он даже смутился, похоже, немного, – Это, вообще как-то само собой получилось.

– Ага, – хмыкнул хилависта. – Само… Как же.

– Так!.. – В голосе Странника звякнул металл. И одного только этого слова, подкрепленного тяжелым взглядом, было достаточно, чтобы хилависта как-то разом поскучнел, посерел и опустил глаза.

– В общем, Эйрих, которому положено было закончить свой жизненный путь еще до

твоего в обители появления, был ненадолго воскрешен и еще немного протянул. При моем разумеется вмешательстве. И был он при этом самим собой, лишь отчасти являясь моими глазами, ушами и руками…

– И еще кое-чем… – не выдержал хилависта. Ну, никак не сдержать ему бесов своих было. Даже в такой момент и даже перед фигурой, чье могущество многократно превышало всех ему известных колдунов и магов.

А Странник только отмахнулся от него:

– Помолчи уже… – и хилависта задергался, как ужаленный, мыча что-то неразборчивое.

Осси глянула на него и обомлела: надувшийся и багровый от натуги шар, телепался из стороны в сторону, выпучив глаза, и силился что-то сказать, но никак не мог по той простой причине, что рта у него больше не было.

Совсем.

Глаза, нос, уши – все на месте, а вместо рта – гладкая ровная кожица и все…

В другой момент Осси захохотала бы от такой замечательной проделки, а если бы умела, то и сама бы… Давно уже…

В другой, но не сейчас. Сейчас ей не до смеха было.

– Оставьте его, – попросила она. – Он будет молчать.

В подтверждение ее слов хилависта замычал еще пуще прежнего, морща лоб и часто-часто моргая. А потом из глаз его, широко распахнутых в неподдельном ужасе, полились слезы. Огромные и прозрачные.

Вот только на Странника это впечатления никакого не произвело. Как и слова леди Кай, впрочем.

– Сиди тихо. А будешь дергаться – пожалеешь, – бросил он сквозь зубы, даже не посмотрев на несчастного хилависту.

Ташур притих, – видно, поверил в то, что еще хуже может быть, и дергаться перестал. Даже глаза прикрыл, и теперь мирно лежал на полу рядом с расставленными вокруг блюдами с недоеденной рыбой, мелко трясся и тихо-тихо поскуливал.

А Странник сделал маленький глоток вина, и поднял глаза на леди Кай.

– То, что случилось тогда… Это, скорее, ваше с Эйрихом, чем наше с тобой… После воскрешения он был самым обычным и абсолютно нормальным человеком. С обычными, присущими всем, чувствами, эмоциями, и желаниями. И все, что он говорил, делал и желал – это от него шло. От души и сердца. И я тут абсолютно не причем. Все, что мне нужно было – это еще раз приглядеться к тебе и посмотреть, как ты принимаешь решения. И не более. Да, все это время я был рядом и наблюдал. Слушал, смотрел и делал выводы. Но не во что не вмешивался…

– Ладно. Все. Проехали… – Осси смахнула слезу, и постаралась сделать это незаметно. Но разве может что-то от бога укрыться? Тем более, когда он напротив тебя, за столом… – А почему…

– Да?

– Почему ты допустил, чтобы он умер? Не нужен стал? Увидел все, что хотел, и выбросил?.. Как сломанную игрушку?.. – Осси понимала, что зря она все это говорит, что несет ее, но остановиться не могла.

– Нет, – Странник вздохнул. – Не так…

– Не так?! – Выкрикнула Осси. – А как?! Как?..