Почему я не люблю дождь
Шрифт:
– А теперь, давай, я тебе расскажу, что дальше будет, – Странник вновь отставил бокал и принялся нарезать бледно-розовое мясо, утопающее в ярком желтом желе. – Кстати, попробуй, – обратился он к леди Кай. – Тебе должно понравиться. Необыкновенный вкус. Потрясающее сочетание невообразимо-острого и приторно-сладкого.
– Спасибо, – кивнула Осси. – Острого мне что-то сегодня не очень…
– Ну, как знаешь, – хмыкнул Странник, с удовольствием отправляя в рот небольшой кусочек. – Но зря, – много теряешь. Уж поверь.
Осси кивнула:
– Верю.
– Так, вот… Дальше… Дальше, через три дня Ходу
Осси слушала, затаив дыхание, и глаз со Странника не сводила, а тот прервался на миг, чтобы хлебнуть вина и продолжил:
– Купец, купивший Ходу, и ничего о свойствах ее необычных естественно неподозревающий, распознает в ней вещь старинную и очень ценную и позже перепродаст караванщику, отправляющемуся в Таир. И понятно, что не за восемь даиров он ее уступит, а подороже…
– А за сколько? – Перебил его хилависта. Похоже, что вопрос ценности совершенно бессмысленной, с его точки зрения, Ходы, его вдруг сильно заинтересовал.
– За сто сорок шесть, если это так важно, – усмехнулся Странник, – и за три щепотки хастана [33] . Так что, не переживай: он не прогадает.
– А я и не переживаю. Понятно, что купец своего не упустит.
– Вот именно, – кивнул Странник. – В Таире Хода сменит еще несколько хозяев, и в конце концов попадет к послу мирийского халифата, который через полгода доставит ее к себе на родину и там преподнесет халифу Беш-Дорану в качестве дара, как редкую заморскую вещицу. Халиф подарок этот благосклонно примет, но посла это, правда, все равно от гнева его в дальнейшем не убережет, и через четыре года ему отрубят голову…
33
Дорогая пряность.
– За что? – Поинтересовался Ташур.
– Воровал, – усмехнулся Странник, – а может просто сказал чего не то.
– Как всегда… – хилависта понимающе вздохнул и вернулся к рыбе.
– В сокровищнице халифа Хода пробудет без малого двести лет. Периодически она будет извлекаться на свет, украшать собой смуглых мирийских наложниц, а потом снова пылиться в забвении в темных закрытых сундуках среди золотых монет, роскошных доспехов, кривых мечей с золочеными эфесами, усеянными драгоценными камнями, и, выточенных из яшмы фигурок древних богов.
«Бедненькая», – подумала Осси.
– Вовсе нет, – возразил Странник, для которого мысли леди Кай тайной никакой, похоже, не являлись. – Не бедненькая. Все это время Хода будет всего лишь обычным браслетом, никакими магическими свойствами не обладающим, а все ее способности будут спать, до той самой поры пока она не окажется у твоих предков.
– Ну, а дальше-то чего? – вопросил хилависта. – Ну,
– А потом потомок Беш-Дорана Светоносный халиф Асар-Салим отправит Ходу в числе прочих украшений и диковин в дар королю Гесету III, в надежде заключить с Гелриядом союз против все чаще поднимающего голову и набирающего все большую силу соседа – Симурской империи. Но корабль, перевозящий посольство и ценный груз, до цели так и не доберется, потому что на четвертый день плавания будет взят на абордаж пиратской шхуной. Союз с Гелриядом так и не будет заключен, а еще через двенадцать лет мирийский халифат покорится армии Фердиха VII и станет девятой провинцией империи, солнце которой, впрочем, тоже со временем закатится. Но это произойдет не скоро – еще лет эдак через четыреста с лишним…
– А Хода?
– Хода, как доля добычи, попадет в руки одного из пиратов, который через пару месяцев, спустит ее и все свои деньги в одном из кабаков Каниффа. А еще через полгода в одной из портовых лавок она будет выкуплена капитаном Зердом Кай Шареттом, направляющимся домой в Фероллу… Вот, собственно, и все. Дальше ты уже знаешь… – Странник замолчал и удовлетворенно откинулся на спинку кресла.
– Ничего себе… – Осси была потрясена. Да, и вправду, – кто бы подумать мог, что Хода когда-то принадлежала Страннику и, что у нее такая богатая история? А сколько еще недосказанного осталось…
Осси задумалась.
– А почему она…
– Почему про меня не говорила? – Усмехнулся Странник. – И про наши с ней дела-подвиги не рассказывала?
– Да.
– Да потому, что она ничего этого больше не помнит. И ни ей, ни тебе про то, что раньше было, знать совсем не обязательно. Вполне достаточно того, что я тебе рассказал и, что такой подарок сделал, а остальное… – Странник развел руками, – не вашего, как говорится, ума дело.
Обидный это был ответ. Да и глаза Оссиного собеседника при этом блеснули как-то чересчур холодно, словно две зеленые льдинки. И это как отрезвляющий душ было, – а то она за всеми этими историями и любезностями уже и забывать стала с кем общается и с кем за один стол присела. Но, впрочем, больше ее другое поразило:
– Подарок? Хода – это подарок?
Странник кивнул:
– Конечно. А ты как думала? Что это все случайность?
– Ну… – протянула Осси.
– Нет. Не случайность. На случайность это никак не тянет. Для такого стечения обстоятельств слишком мала вероятность. Так, что все это – часть большого и сложного плана.
«Он прав, – подала голос, молчавшая до сих пор Хода. – Вероятность такая, что за количеством нулей и единицы-то не видно».
– Какого плана?
– Плана, по которому ты здесь… Но ты, вроде, про Эйриха вначале хотела…
А Осси уже не знала даже, про что ей больше не терпится. От всего этого голова уже кругом шла.
– Подожди ты про Эйриха, – снова встрял хилависта. Никак он, видно, успокоиться не мог. – Так я так и не понял: сколько Хода-то в конце концов стоить стала?
– Кто о чем… – усмехнулся Странник. – За все это время, – а это почти двести семьдесят лет – Хода сменила семнадцать хозяев, это, конечно, если предков ее… – он кивнул на леди Кай, – не считать. И выручили они за нее в общей сложности около двух тысяч даиров.