Почерк диверсанта
Шрифт:
Евгений Полянский только взглянул на одежду четверых крепких мужчин, как по телу пробежала нервная дрожь. «Провал», – понял Евгений. Их план раскрыли. Вылететь в Москву не удастся. Им повезет, если они вообще сумеют уйти из аэропорта.
Евгений Полянский не испугался. Дрожь, пробежавшая по телу, была не признаком испуга, а признаком обостренного восприятия ситуации. Братья Полянские занимались делом, изобилующим критическими ситуациями, когда доли секунды решали порой – жить им или умереть. Но умирали другие люди, а они оставались живы, потому что в те самые доли секунды оказывались собраннее, проворнее, быстрее и точнее своих противников.
Евгений
Евгений Полянский осторожно выбрался из машины и направился к тем дверям аэровокзала, через которые в здание ранее вошел Игорь.
Над стойкой регистрации загорелось электронное табло. Световая надпись показывала, что именно здесь будет проходить регистрация пассажиров, вылетающих в Москву. Сразу после появления надписи о начале регистрации по громкоговорящей связи объявила дежурная справочной службы аэропорта. Игорь Полянский никак на это не отреагировал. Он считал, что если в аэропорту организована засада, то начало регистрации заставит людей из засады как-то проявить себя.
Но ничего подобного не произошло. Дежурные милиционеры вообще не обратили внимание на начало регистрации пассажиров московского рейса. Только пассажиры, вылетающие в Москву, столпились перед стойкой регистрации. Они по очереди отдавали свои билеты и документы служащей аэропорта. Та проверяла билеты, сверяя совпадение фамилий в авиабилетах и в паспортах, а также взвешивала багаж. Не обошлось и без инцидентов. Какая-то женщина начала скандалить, требуя, чтобы лишний вес ее багажа записали вместе с весом багажа летящего с ней мужчины. Мужчина не являлся ни мужем, ни родственником скандальной женщины, поэтому служащая аэропорта отказывалась это сделать. Игорь не понял, как разрешился конфликт, но очередь начала двигаться дальше.
Перед стойкой регистрации осталось совсем мало людей. Дальнейшее ожидание уже становилось рискованным, так как можно было вообще опоздать на рейс. Игорь Полянский открыл стеклянную дверь, намереваясь войти в здание аэровокзала, и в этот момент к нему на плечо легла чья-то рука. Игорь мгновенно обернулся, его рука автоматически нырнула в карман и обхватила рукоятку «беретты». Но сопротивление не потребовалось. Перед Игорем стоял его младший брат Евгений.
– Быстро уходим. Здесь засада, – одними губами сказал Евгений.
Никто из стоящих неподалеку мужчин не услышал его слов, но Игорь отлично все понял. Он не стал ничего переспрашивать. Братья с детства привыкли доверять друг другу. Не вынимая правой руки из кармана, Игорь Полянский вслед за Евгением вышел из прокуренного тамбура на привокзальную площадь.
Полковник Чернышов взглянул на
Тем не менее Чернышов не сделал ни одного замечания бойцам группы захвата. Чернышов отлично знал – нельзя критиковать сотрудников за ошибки, пока операция еще не завершена. Возможно, этим людям вскоре придется вступить в настоящий бой. В такую ответственную минуту любая критика может сломать человека, и тогда он допустит еще более страшную ошибку. Это потом, уже после завершения операции, можно подводить итоги и критиковать за допущенные ошибки и просчеты. А сейчас все внимание должно быть сосредоточено на выполнении предстоящей задачи.
Павел Чернышов по служебным коридорам провел бойцов группы захвата в багажное отделение аэровокзала, где и велел им находиться до соответствующего сигнала. Поставив бойцам задачу, Чернышов поспешил вернуться в зал ожидания, где уже началась регистрация пассажиров московского рейса.
«Сейчас вся надежда на Ветрова, – думал Чернышов. – Если преступники засекли появление в аэропорту группы захвата, они могут и не появиться в здании аэровокзала. В этом случае засада окажется бессмысленной. Остается надеяться только на проверку машин на автостоянке».
Думая о Ветрове, Чернышов вспомнил, что отправил того без рации. Даже если Ветров что-то и обнаружит, он не сможет об этом оперативно сообщить. Теперь Чернышов отчетливо понимал, что вся операция по захвату преступников в аэропорту оказалась плохо подготовленной. В этом он не мог винить никого, кроме себя: «За подготовку и результаты операции отвечает всегда руководитель. Эта истина не требует доказательств».
Чернышов прошел через тамбур и вышел из здания аэровокзала. Он задержался перед входом, стараясь рассмотреть на автостоянке фигуру Артема Ветрова. К стоянке шли какие-то люди, но среди них Ветрова не было. Не заметил его Чернышов и среди запаркованных машин. Он увидел только, как какой-то грузовичок «Газель» неторопливо выезжает со стоянки.
ВЕТРОВ. 11.03
Местное время 17.15
Направляясь к автостоянке, Ветров решил не подходить близко к автомашинам, чтобы не попасться на глаза преступникам. Он только определит подходящие для перевозки гроба автомобили и выяснит, сидят ли в них пассажиры.
Таких машин Артем насчитал пять, два джипа: «Мицубиси-Паджеро» и «Ниссан-Патрол», микроавтобус «Фольксваген», грузовичок «Газель» и «Москвич» с кузовом универсал. Во все остальные машины гроб просто не поместился бы. Присмотревшись, Артем исключил из списка «Москвич». Гроб можно было запихнуть в машину, только сняв заднее сиденье. А Ветров рассмотрел, что заднее сиденье на месте.