Почерк диверсанта
Шрифт:
Опираясь на руки оперативников, Артем подошел к лежащему на полу Набиеву. У того отсутствовал левый глаз. На его месте зияло пулевое отверстие. Одного взгляда на Набиева Артему оказалось достаточно, чтобы понять, что он мертв.
– Пулевое ранение в голову несовместимо с жизнью, – констатировал лейтенант Блинов. – У трех остальных то же самое.
– Там еще женщина ранена, – вспомнил Артем.
– Да, ей уже оказывают помощь, – сообщил Блинов.
– И где он так стрелять научился? – спросил оперативник, осматривавший труп Полянского.
– На банках консервных тренировался, – ответил Артем, вспомнив просмотренный
Вид крови и погибших людей обычно привлекает любопытство. На месте, где произошло убийство или случилась автомобильная авария с человеческими жертвами, всегда собирается толпа зевак. Но на этот раз возле трупов не было любопытных. Пассажиры аэропорта еще не пришли в себя после перестрелки, да и вид вооруженных людей отпугивал их. Только Джунгер Татаев подошел к оперативникам ФСБ.
– Кто это? – спросил Татаев, указав на застреленного араба.
– Господин Набиев, – ответил Ветров.
Татаев нагнулся и долго разглядывал лицо Набиева.
– Грим? – наконец спросил он.
– Как видите, даже изменение внешности не смогло его спасти, – с сарказмом произнес Ветров. – Набиев испортил жизнь слишком многим людям. Удивительно, что его убили только сейчас.
Татаев внимательно посмотрел на Артема Ветрова, но ничего не ответил. Жестом приказав своим людям следовать за собой, Джунгер Татаев направился к выходу из аэровокзала. В дверях чеченцам пришлось потесниться, чтобы пропустить наконец-то прибывших бойцов группы захвата.
ЧЕРНЫШОВ, ВЕТРОВ. 20.03
Московское время 14.00
Артем Ветров сидел на стуле в медпункте аэропорта «Шереметьево-2». Он успел раздеться до пояса, а врач бинтовал его грудь эластичным бинтом. При каждом прикосновении к грудной клетке Артем болезненно морщился, хотя врач старался делать перевязку очень осторожно.
Кроме врача и самого Ветрова, в медпункте находился полковник Чернышов, который ничего не делал, а только наблюдал за перевязкой. Чернышов прибыл в аэропорт, как только в управлении стало известно о перестрелке. Практически сразу после него в аэропорт приехала следственная бригада Управления по борьбе с терроризмом. На этот раз заключение экспертов Чернышова не интересовало, так как все произошло буквально на глазах капитана Ветрова и сотрудников бригады наружного наблюдения.
– Уже перед самым отъездом мне сообщили: оперативник службы наружного наблюдения, раненный арабским террористом, умер сегодня в госпитале, – печально сказал Чернышов.
Артем изумленно взглянул на Чернышова, но промолчал. В том, что оперативник погиб, не было вины капитана Ветрова. Однако Ветров считал: успей он в аэропорт чуть раньше, когда Ванберг еще не вышел из зоны таможенного досмотра, возможно, все сложилось бы иначе, и оперативник был бы сейчас жив.
– Патологоанатомы исследовали рану, – продолжал Чернышов. – Она нанесена кривым арабским кинжалом. Террористы действуют крайне дерзко. Они прилетели в Москву с оружием и пустили его в ход уже в аэропорту. Они ничего не боятся, раз пошли на убийство, несмотря на скопление народа.
– Считаете, фанатики? – решился спросить Ветров.
– Не знаю. Но профессионалы – это точно. Впрочем, других Фалает бы не послал.
Чернышов немного помолчал и, сокрушенно вздохнув, признался:
– Я так рассчитывал, что, взяв Набиева,
– Павел Андреевич, но кто мог предположить, что Игорь Полянский вздумает свести счеты с Набиевым?
Ветров уже давно не видел начальника в таком удрученном состоянии. И сейчас пытался как-то поддержать его.
– Я! Я должен был это предвидеть! – Чернышов даже повысил голос от возбуждения. – Любой знает, что братья-близнецы очень привязаны друг к другу. Я просто обязан был предположить, что Игорь Полянский попытается отомстить за убийство своего младшего брата!
– Павел Андреевич, не вините себя. Все погибшие сами были убийцами и получили по заслугам. Как чеченец, Набиев не мог не знать про закон кровной мести. Но, приказав убить Евгения Полянского, он забыл про это, за что и поплатился.
– Ты думаешь, я переживаю из-за Набиева или его головорезов? – Чернышов даже состроил презрительную гримасу. – Я переживаю только о том, что сейчас никто не сможет назвать объект диверсии, не сможет сказать, где находится лаборатория по производству химических бомб и где скрываются арабские террористы.
– Мы найдем их, Павел Андреевич, – уверенно сказал Ветров. – Найдем и обезвредим.
– Ты прав, – ответил Чернышов. – Нам и раньше приходилось полагаться только на собственные силы. Справимся и сейчас.
Артем сразу повеселел. Последним заявлением Чернышов ясно дал понять, что не намерен сдаваться.
– Чем займемся? – сразу же спросил Ветров.
– Объект диверсии и место производства химических боеприпасов, – определил две задачи Чернышов. – Не выяснив это, мы не сумеем взять террористов.
Артем Ветров уже знал по опыту – когда Чернышов начинал думать, его не стоило торопить. Сам Артем совершенно не представлял, как искать террористов, но он верил в своего начальника, верил, что Чернышов сможет найти выход из самой запутанной ситуации. Сам Павел Чернышов отнюдь не считал себя столь гениальным. Тем более что в последнем деле он не мог похвастаться особыми успехами. Пока противник всюду опережал силы безопасности. Но, несмотря на неудачи, Чернышов не собирался сдаваться. Правда, и прибывшие в Москву арабские террористы в своей решимости не уступали полковнику Чернышову. Как и он, они так же привыкли доводить свое дело до конца.
Артем Ветров, внимательно наблюдавший за Чернышовым, заметил, как лицо начальника озарилось пришедшей на ум идеей. Для организации розыска террористов Чернышову требовалась отправная точка, и он нашел ее.
– Почему Набиев не улетел из России сразу, как только баллон с отравляющим газом попал к нему в руки? – обратился к Ветрову Чернышов. И сам же ответил на свой вопрос: – Он ждал Ванберга. Набиев должен был передать ему баллон с газом. А раз так, значит, Набиев подготовил ему место для работы. Подпольное производство химических боеприпасов не терпит свидетелей. Вывод – мы должны искать отдельное, принадлежащее Набиеву помещение, сравнительно небольшое по площади, где несколько дней назад начался ремонт, прокладка коммуникаций, массированная травля тараканов и тому подобное. Короче, всех сотрудников из этого помещения Набиев должен был отправить в отпуск или временно переселить в другое место. Неожиданная эвакуация людей – главный демаскирующий признак лаборатории по производству химических боеприпасов.