Почти не преступление, но наказание
Шрифт:
Переложив Дашу в детскую кроватку, Артём отправился в душ. Простояв под горячей водой минут пятнадцать, он так и не почувствовал себя чистым. Наверное, не смог смыть ощущение безысходности, которое словно мёд липло к телу и не хотело исчезать. Тем не менее Артём выключил воду, надел шорты и, накинув футболку, отправился в рабочие апартаменты, как называл свой кабинет.
Достав из бара бутылку двенадцатилетнего «Чиваса», Артём налил полстакана и кинул туда лёд. Приглушив свет и поудобнее устроившись в кресле, он сделал большой глоток виски и вновь принялся размышлять о произошедшем сегодня. Слишком
«Но ведь это было на самом деле, не так ли?»
«Так».
И этот взгляд, и эти слова, и знание цыганки про его Кр… Если она действительно хотела сказать то, о чём Артём думал, откуда всё это? Если вернувшейся в бардачок денежной купюре он мог найти объяснение, то никаким гипнозом и фокусами нельзя было объяснить сказанное старухой.
«Чёртова ведьма! И откуда она только взялась».
Стакан опустел. Артём налил ещё. Выпил. Снова налил и вновь сделал большой глоток. Жгучая жидкость творила чудеса. Внутри стало тепло, тело расслабилось, а в голове если и сохранялся беспорядок, то стал уже не таким запутанным, как прежде.
Сам не заметив как, Артём опьянел. Постепенно мысли словно покрылись туманом, и все эти чудеса перестали казаться такими реальными.
Решив, что тишина стала неуместной, он включил компьютер и открыл один из любимых плейлистов. Лучшие песни золотого состава группы «Агата Кристи», как всегда, погрузили его в нечто вроде транса и заставили на время забыть о проблемах. Никто из музыкантов не справлялся с этой задачей лучше, чем братья Самойловы. Полностью расслабившись, он откинулся на спинку кресла, сделал ещё один глоток виски, а потом под тихо игравший «Опиум для никого» окунулся в объятия Морфея…
Из состояния сна Артём вышел с трудом, долгое время не осознавая, где находится и как оказался в этом месте. Из динамиков всё так же продолжала играть музыка, но теперь её разбавлял какой-то далёкий, непонятный и на редкость противный звук. В попытке прийти в себя Артём попытался разобраться, что же заставило его проснуться и выйти из столь чудесного благого забытья. Постепенно хмель в голове и полусонное состояние с трудом рассеялись, и он наконец понял, в чём дело.
Телефон.
Осмотревшись, Артём увидел светящийся на диване мобильник, неугомонно пиликающий стандартной мелодией «Самсунга». Пока Артём добрался до дивана, телефон утих. Тогда он разблокировал экран и сквозь мутную пелену в глазах сумел разглядеть имя звонившего. Остатки сна как рукой сняло.
Шнейдер Герман Борисович.
«Что-то с Кристиной, господи!»
Артём без промедления нажал кнопку вызова, и едва послышались гудки, доктор взял трубку.
– Что с ней? – спросил Артём, не поздоровавшись и не дав собеседнику шансов начать разговор.
– Успокойтесь, Артём.
– Что с ней? Скажите, что она жива!
– Она жива.
Вздох облегчения. Теперь Артём готов был выслушать.
– Простите, что беспокою вас в столь поздний час, но мне только что звонила дежурная медсестра. Я просил сообщать мне немедленно о значительных изменениях в состоянии
«Нет, только не это…»
– Что это значит? Вы можете мне сказать?!
Артём так сильно сжал мобильник, что почувствовал, как угловатые края впились в ладонь.
– Завтра утром я всё проверю сам, но боюсь, ей стало гораздо хуже. Мне очень жаль, но кажется, осталось совсем немного. Утром вы обязательно должны заехать.
– Я приеду сейчас же! – прокричал в трубку Артём.
Доктор выждал. Видимо, прекрасно понимал, что происходило с мужем его пациентки.
– О, послушайте… В этом нет необходимости. Сейчас её состояние стабильно. Я…
– Что значит стабильно? – Артёма разрывала злость. – Вы же сами только что сказали, что ей стало хуже.
– Послушайте, Артём, дайте мне договорить, – по голосу чувствовалось, что доктору очень неловко. – С ней всё в порядке. Медсестра сделала ей укол, и сейчас её жизни ничего не угрожает. Она спит, и если вы приедете сейчас, то ничего не изменится.
Артём продолжал сжимать трубку, лютая ненависть к Шнейдеру начала угасать. На горизонте всплыл стакан с «Чивасом», а значит, можно было приглушить им чувства. Артём пододвинулся к столу, протянул руку и глотнул виски.
– Хорошо, доктор. Что вы предлагаете?
– Приезжайте завтра в первой половине дня. Я приду пораньше, осмотрю вашу супругу и уже более точно смогу сказать, что с ней происходит.
Разговор был окончен.
Артём был разбит.
Он не мог поверить, что всё развивается так стремительно. Это не должно было произойти так быстро. Не должно было и всё!
Где-то внутри динамиков больших колонок, расставленных по углам кабинета, продолжал идти «Дорогой паука» Глеб Самойлов, за окном негромко скулила собака, а в слегка пьяном сознании Артёма всплыли необычайно отвратительные и до боли пророческие слова старой цыганки: «Ей осталось очень недолго, дорогой мой, гораздо меньше, чем ты думаешь».
5
– Проходите, Артём. Прошу прощения, за задержку.
Доктор влетел в кабинет запыхавшийся и покрасневший. Его пухлые щёки в унисон с пузом грузно тряслись от суеты, которую он сам нагнал ещё со вчерашнего вечера. Впрочем, ничего другого ожидать и не следовало, ведь семья Абрамовых стала для него золотой жилой за прошедший год. Наверное, Шнейдер хотел, чтобы Кристина не умирала так же сильно, как и её муж, возможно, даже молил об этом самого Господа Бога перед сном. Сумма, которую Артём еженедельно перечислял на счёт больницы, была в разы больше ассигнований десятка обычных клиентов вместе взятых.
– Ничего страшного.
– А это у нас кто? – улыбнулся доктор Даше. Его голос стал наигранно высоким, отчего образ врача казался комичным. Девочка лишь с опаской наблюдала за странным дядей в белом халате. – По-моему, мы с этой принцессой уже виделись.
Даша утвердительно кивнула, усевшись на небольшую софу в углу кабинета. Она не отводила взгляда от Шнейдера.
– На вот, возьми, моя дорогая, – врач протянул девочке киндер-сюрприз.
– Спасибо, – сказала та и, напрочь забыв о смущении, с довольной улыбкой на губах взяла подарок.