Почти сломана
Шрифт:
— Крис, — тихо говорит Лорен.
Я оборачиваюсь и вижу её, стоящую в большой футболке, которая поглощает её крохотное тело, и серых спортивных штанах; на ней чёрные очки для чтения, но она всё ещё выглядит потрясающе. Я вытряхиваю мысль из головы.
— Эй, — я отвечаю.
Она смотрит на меня с любопытством, её глаза сканируют меня, и я понимаю, что выгляжу, как помесь пингвина и парковщика.
— Я не знал, что ты носишь очки, — говорю я, отвлекая от себя.
Девушка снимает их сразу же после моих слов и выглядит смущенной.
— Только
— О, конечно, — говорю я, и она проходит мимо меня к холодильнику. Я смотрю, как она подходит к нему и хватает контейнер апельсинового сока. Не знаю, почему мои ноги застывают, почему я так очарован тем, что она делает, и почему я до сих пор не ушёл. Я уже опаздываю, по меньшей мере, на десять минут. Налив себе напиток, закрывает холодильник и начинает возвращаться в свою комнату.
— Хорошо провести время, Крис, — говорит Лорен. Вот и всё, она даже не смотрит на меня, и я не знаю, почему это так волнует меня, но так и есть.
— Лорен, — окрикиваю я немного скорее, чем собирался. Девушка разворачивается, немного удивившись, и смотрит на меня с улыбкой.
— Не знаю, что сказала тебе Дженна, но я извиняюсь от её имени.
Она кивает, но больше ничего не говорит. Мы оба стоим, ощущая некоторый дискомфорт. Не потому, что нечего сказать. Полагаю, тем для разговора у нас слишком много. Хотел бы я, чтобы она что-нибудь произнесла. Хотел бы я поговорить с ней так, как в ту ночь. По крайней мере, она всё ещё здесь. Не пошла в свою комнату и не закрыла дверь перед моим лицом. Наши глаза встречаются, и моё сердце ускоряется.
— Ты не сделал ничего плохого, — говорит Лорен через несколько минут, пробегая пальцем по стеклу в руке. — Как ты с ней познакомился? — спрашивает она, её взгляд следует за пальцем.
Подхожу к маленькому столику и сажусь. Мне давно следовало уйти, я уже опаздываю, но как можно не ответить на её вопрос? Может, это покажет Дженну в более лучшем свете, чем она представила себя ранее.
— Когда заболела моя мама, — я начинаю и выдыхаю. Об этом всё ещё трудно говорить. Лорен подходит ко мне и садится рядом. — Казалось, что жизнь подложила мне свинью. После всего случившегося со мной, моего состояния, медицинских счетов, стресса от всего этого. А потом моя мама заболела.
Она кивает так, будто понимает. Полагаю, что она имеет какое-то представление.
— В нашем доме будто были вечные похороны. Моя мама единственная, кто удерживал нашу семью вместе. Мысль о том, что её не станет, убивала меня и моего отца, — честно говорю я. — Он был сильнее меня, но определённо страдал, и я не знал, как с ним справиться. Я не мог плакать, потому что чувствовал себя пустым и потерянным – полностью потерянным. Никто не мог вывести меня из того состояния, которое я могу описать только как «еле живой». Единственный раз я вышел из дома только для того, чтобы поехать к маме в Университетскую больницу. В том городе Дженна ходит в школу, — объясняю неуверенно.
Лорен кивает, побуждая меня
— Мы вместе учились в средней школе, но на самом деле не знали друг друга. Она видела меня и говорила со мной, но я не отвечал ей. Думаю, я был в ступоре или что-то в этом роде, а она думала, что я был груб, так что начала кричать на меня, — объясняю я.
Лорен смотрит на меня, немного смущая.
— До этого я будто не видел людей. Я был как в тумане, от которого не мог избавиться, и начал смеяться над ней. На тот момент, я не смеялся уже несколько месяцев.
Лорен кивает с небольшой улыбкой на лице.
— Я рада, что рядом с тобой был кто-то, — тихо говорит она.
— Мы были друзьями в течение целого года. Я не мог начать встречаться с кем бы то ни было, пока моя мама болела, — я пожал плечами.
— Когда вы начали встречаться? — спрашивает она с любопытством.
— Около пяти месяцев назад, после того, как врачи сказали, что у мамы случилась ремиссия, — говорю я, всё ещё ненавидя даже произносить слово «рак» вслух. — Дженна дала мне пинка, чтобы я не сидел без дела и не горевал попусту. Я вернулся в школу, закончил учёбу и снова начал работать. Она не позволяла мне жалеть себя и считать, что миру наступает конец. Не знаю, что бы случилось, если бы не она, — честно говорю я.
Лорен заглядывает в свой стакан.
— Дженна может показаться не такой, какой является на самом деле. Не знаю, что она сказала, но она просто чувствует... угрозу, — говорю я со вздохом.
Лорен берёт стакан и выпивает половину.
— Ты очень взволнован сегодняшним вечером? — говорит она, меняя тему.
— Нет. Я ненавижу эти события, — признаюсь я.
— Твой галстук, — тихо говорит она, указывая на него. Я смеюсь.
— Я чувствую себя парковщиком.
Улыбка, маленькая, но она есть. Я принимаю её.
— Слишком тёмный костюм. У тебя есть какие-нибудь другие цвета? — она спрашивает.
— Да, не так много, но я просто выбрал тот, который больше всего соответствовал, — говорю я честно. Лорен смеётся, и моё сердце замирает.
— Я могу помочь тебе, если хочешь, — нерешительно говорит она.
— Пожалуйста! — умоляю.
Девушка издаёт лёгкий смешок.
— Ладно, — она хихикает.
Я поднимаюсь по лестнице, и она следует за мной. Как только мы добираемся до моей комнаты, я включаю свет и подхожу к ящику, где лежит около семи или восьми галстуков, купленных моей мамой. Я чувствую её позади себя и убираюсь с дороги, чтобы она могла их осмотреть.
— Жаль, что тебе не с чем поработать, — говорю я, и она улыбается мне.
— У тебя есть другие костюмы? — спрашивает она. Ей действительно не понравится этот. Я киваю и иду к шкафу, чтобы показать ей другие варианты.
— Думаю, чёрный, — говорит она, пожимая плечами.
Она возвращается к ящику с галстуками и поднимает один алого цвета. Мама купила его мне на Рождество в прошлом году.
— Ты уверена? — скептически спрашиваю я.
— Доверься мне, — говорит она с усмешкой.