Почувствуй мой Ад
Шрифт:
Я не хотела этого. Просто хотела забыть. Хотела начать жить, ничего не боясь. Хотелось идти по улице и не озираться, в надежде не найти глаза, которые будут пылать ко мне ненавистью. Но ничего такого не было. Все они испарилась.
Иногда мне казалось, что все прошедшее было видение. Или глупым и страшным сном.
Я больше не плакала, даже когда было так хреново, когда жить не хотелось, когда сердце было в оковах невероятной и невообразимой грусти. Я почему-то искала причины, чтобы просыпаться по утрам, словно было кому-то до этого дело.
Я
Заметили, как много в моей жизни слова «сумасшествие»? Я вся словно состояла из него.
Учеба была приоритетом… Несколько недель. А потом я просто не могла нормально думать. Иногда даже не отличала реальность от сна. Так не хотелось открывать глаза. Сон казался милее реальной жизни. Я спала постоянно, чтобы хоть как-то ухватиться за те частицы воспоминаний, которые почему-то со временем становились такими тусклыми и неважными. Я же хотела начать новую жизнь, так почему мне так горько, плеваться от этой жизни хочется?
Не было никаких признаков того, что было в том городе. Нью-Йорк словно поглотил меня, мои воспоминания, мою силу. Затушил этот огонь. И меня не окружала ни тьма, ни свет. Я балансировала где-то посередине. Тоскливой середине, которая почему-то ржавыми цепями сжимала моё и без того постоянно кровоточащее сердце. Оно бьется, так сильно ударяется о, кажется такие хрупкие, ребра. Тук-тук и все сломается.
Глупое и бессмысленное существование. Мама говорила, что из-за сильного стресса мои силы могут притупиться и я должна сама «вернуть» их. Но как?
Когда он ушёл, я больше ни разу не могла превратиться или сделать что-то невероятное своей силой. Словно ничего и не было. Словно всё стерли. Не только из памяти, из меня всё стерли. И это было пугающе странно. Я даже первое время радовалась, думая, что это означает конец. Возможно, я приняла это. Просто забыть всё.
Забить на глупое сердце, что постоянно стучало как сумасшедшее.
И я сделала это. В тот вечер, когда такая маленькая я бродила по такому большому Нью-Йорку. Казалось, что все тени будто исчезли. Какая-то легкость и непонятное спокойствие почему-то настигли меня. Я вздохнула, кажется, впервые, так беспечно и свободно набрала кислород в легкие.
В городе кипела жизнь, и было так странно внезапно осознать, что я есть часть этой безумной жизни. Я поняла, что теряю свою юность, зациклившись на том, что произошло когда-то. Все смерти и потери больше не преследовали меня. Я улыбнулась. Так искренне и просто. Эта улыбка ничего не значила. А, возможно, это было моим символом отпущения и покоя. Девочка, что шла навстречу мне, увидела мою улыбку и улыбнулась мне в ответ. Мне почему-то показалось это таким настоящим, таким живым. Вот она, самая настоящая жизнь. То, что я хотела. Радоваться незначительным мелочам. Слушать
Ж-и-в-о-й.
Я живая.
Это казалось таким странным.
Даже когда пошёл дождь, когда люди прятались за прилавки магазинов, я просто шла, чувствуя себя как никогда живой. Каждая капля пропитывала мою кожу. Такое спокойствие окутало меня.
Вода…
Это всегда спокойствие.
И я поняла, что это было то, что нужно для меня.
Я теперь не нуждалась в этой силе и в тех людях из того города.
Это просто этап в моей жизни, испытание, которое я прошла. Жизнь идет своим чередом, и я должна жить.
Я не называла тех имен и тот город, будто боясь, что если произнесу или подумаю об этом, то они каким-то образом откажутся возле меня.
— Это Найл. Он был моей первой любовью.
И что-то внутри меня взорвалось.
Я так давно не произносила это имя вслух, даже в мыслях.
— Он был для меня самым важным человеком, кислородом, но теперь я научилась жить без него.
— Ты не связывалась ни с кем из того города?
— Я… Нет, они остались в Бэкон Хиллс… В моём прошлом.
Это было легче сказать, чем я думала.
Отпускать так сложно? Возможно, но после этого, вы почувствуете то, что вам давно было нужно. Спокойствие, покой.
Теперь, может, я, наконец, смогу сказать, что я в порядке.
Мне понадобилось почти три года, чтобы все понять. Это было частью моей жизни, определенный этап, который я прошла. Это всегда будет частью меня, занимать особое место в моём сердце. Я никуда от этого не денусь, ведь не всегда все было так плохо. Было много хороших и прекрасных моментов. Почему я раньше не думала об этом, как об определенном опыте? Даже если было больно, было и весело.
А моё глупое сердце, наконец, спокойно качало кровь по организму. Наконец оно выполняло свою задачу.
Когда я сказала, что не хочу этой силы, не хочу её возвращать, мама почему-то улыбнулась. Она сказала, что я стала такой взрослой.
Ну, уж нет, в этом я сомневаюсь.
Я до сих пор с белым плюшевым медведем сплю, который едва ли не больше меня самой. Хорошо, хоть кровать двуспальная и места хватает нам обоим.
Внезапно на мои плечи опускаются чьи-то руки, и я вскрикиваю от испуга. Разворачиваюсь и готовлюсь послать человека в трёх буквенное турне, но замираю. И воздух весь словно из легких выкачали. Вас когда-нибудь прерывали на полуслове? Вот и у меня сейчас так.
Эти глаза, такие светлые и чистые. Улыбка такая широкая и искренняя. Волосы как всегда в беспорядке и редкие веснушки покрывают лицо.
Он стоит здесь, совсем рядом, улыбается, а мне сразу так трудно дышать и глупое сердце сильно-сильно бьется. Эти крылатые существа в животе табуном летают так, словно готовы вырваться наружу от… Счастья? Любви?
— Трудно было найти тебя, — и я задыхаюсь, падаю в этот омут самых красивых глаз. Его голос такой нежный, с ноткой хрипотцы и я замечаю сигарету за его ухом.