Под адским солнцем Рая

Arbalet

— Идем? — София кинула мне одну из гарнитур, снятых с охранников. Я с трудом нацепил его на ухо. Плечо продолжало кровоточить.

— Если я истеку кровью, ты будешь виновата, — заявил я.

Заявил безо всякой задней мысли, просто такова моя сволочная натура — мне надо обязательно кого-нибудь в чем-нибудь обвинить. Пусть даже и в шутку. Свою ошибку я осознал спустя пару секунд, когда Валмет не ответила что-нибудь язвительное или что-то убийственно серьезное, как сделал бы любой из моих знакомых на ее месте. Вместо этого она молчала, низко опустив голову. Сейчас она выглядела такой виноватой,

что я аж испугался.

— Эй, одноглазая, если что, это была шутка, — пришлось срочно давать задний ход. — Не вздумай тут себя винить!

Она молчала, не двигалась, глядя в пол. Почему-то в этот момент меня охватила нервная дрожь — такое бывает, когда вдруг начинаешь сильно волноваться. Причин своего волнения я объяснить не мог. Рука болела кошмарно.

— Знаешь, а ты похож на Коко, — вдруг выдала Валмет, чем ввела меня в ступор. — Она тоже могла специально получить рану, если это могло помочь осуществиться ее планам.

Тваю мать! Она что же думает, что я специально подставил свое плечо под нож Вито? Я что похож на голову отмороженного мудака?! Она издевается, что ли?!

— Однажды на переговорах, она позволила ударить себя бутылкой по голове, — вдруг рассмеялась София. — Потому что знала: за комнатой наблюдают снайперы, и одно неверное движение, и ее пристрелят… Зато потом, когда от снайперов избавились, она с удовольствием позволила пристрелить гада, ударившего ее…

Похоже, эта Коко была той еще сукой. Вслух я, конечно, об этом говорить не стал. Очевидно, Валмет искренне восхищалась своей бывшей работодательницей.

Я поймал себя на том, что тоже улыбаюсь. На моей памяти Валмет впервые в жизни смеялась.

— Если обещаешь почаще так делать, обещаю получать раны как можно чаще, — закряхтел я, наконец, вставая со стула, спинка которого была испачкана в моей крови.

— Как делать? — девушка, наконец, подняла голову и повернулась ко мне.

— Улыбаться, — я подошел ближе и невежливо ткнул пальцем на ее все еще растянутые губы. — Ну, и, желательно, смеятся иногда… Раз уж это единственная вещь, которая может заставить тебя смеятся, то, у меня нет выбора…

— Дурак! — Валмет покраснела. Серьезно, она покраснела! Это, блин, что, ей никто никогда не делал комплиментов, что ли? Да быть не может! Или она просто чувствительна к таким вещам?

Я пожал плечами… точнее попытался это сделать. Рука отозвалась такой болью, что пришлось прищурить один глаз, переживая приступ:

— А-та-та…

София перестала улыбаться, глянула на меня с жалостью. Вздохнула.

— Ладно, — произнес я, справившись с болью. — Надо побыстрее ликвидировать пульт… командный центр… бля… короче, комнату управления камерами, пока макаронники не подняли тревогу. Клирик не сможет долго удерживать охранников от подозрений.

— И где этот… эта комната?

— Если бы я знал… Ща подумаем… — я вышел в коридор, дошел до первого поворота. Как и ожидалось на стене висел план эвакуации. Иногда следование стандартам — это хорошо.

И в какой комнате может быть пульт?

— Тут, — коротко указала Валмет, словно прочтя мои мысли. — Идеально. Пошли.

Не знаю, почему она решила, что камерами управляют именно их этой комнаты, а не из какой-то другой. Но в данном случае я решил довериться профессионалу.

Кстати,

все это время мое чувство опасности, которое не раз выручало меня в трудных ситуациях, спокойненько молчало. Будто уснуло. Это создавало довольно странную ситуацию. С одной стороны, умом я понимал, насколько здесь опасно. Но, оказалось, что я настолько привык полагаться на свой новоприобретенный талант, что внутренне просто был не в состоянии воспринимать окружающую опасность серьезно. Мне казалось, что я в полной безопасности, поэтому я спокойно шагал посреди коридора, не особенно беспокоясь о том, что нас могут увидеть, или услышать.

Первого охранника мы встретили метров через десять. Мы как раз были где-то посреди коридора, когда он вышел из-за угла. Честно говоря, у меня такое ощущение, что увидев нас, он впал в ступор. Это его и погубило. Нож Валмет выскочил из ножен, и спустя мгновение, уже торчал из груди охранника. Это при том, что он был совсем не предназначен для метания…

— Круто, — спокойно прокомментировал я, через пару секунд перешагивая через труп. Вот, кстати странно, когда убиваю я — мне плохо, я чувствую себя так хреново, что просто ужас. А вот когда убивают рядом со мной, мне хоть бы хны. Это, блин, что за странные заскоки совести у меня, интересно?

Девушка на мои слова не обратила никакого внимания, только выдернула нож из тела охранника, и двинулась за мной, бросая вокруг настороженные взгляды. Теперь вероятность того, что нас обнаружат (или обнаружат охранника) увеличилось многократно, но мое чувство опасности по-прежнему молчало, так что я продолжал спокойно шагать. Блин, я даже руки в карманы засунул. Это при том, что чувство опасности меня уже один раз сегодня подвело, когда Вито (сволочь!) вогнал мне нож в плечо!

Короче, я вел себя действительно по-кретински…

— Ты ведешь себя по-пижонски, — заявила Валмет, догоняя меня.

Ну, или так. Все равно заставить себя воспринимать опасность серьезно я просто не мог. Вот что значит сила привычки!

— Угу, — я даже спорить не стал, остановившись у очередной двери. А чего спорить, если и вправду туплю? — Эта дверь?

— Ага, — девушка пинком выбила дверь, и всадила в двух охранников по пуле. Учитывая, что пистолет у нее был без глушителя, шума она произвела немало.

— И нахер? — спросил я, быстро оглядев мониторы с многочисленных камер. Все они показывали пустые коридоры… как вдруг все мониторы погасли. Кроме одного. Этот показывал четырех охранников, настороженно стоящих рядом с какой-то дверью. Насторожили их, очевидно, звуки выстрелов.

— А чего мне было делать? — раздраженно ответила Валмет. — Ножом я бы могла не успеть отработать. Я ж не знала, что их тут только двое…

— А пистолет у меня попросить, конечно, не судьба, — фыркнул я, вытаскивая свой «Глок» с глушителем.

Девушка снова покраснела. Блин, она так мило краснеет по любому поводу!

— Ладно, забей, — я не удержался от улыбки, чем вызвал еще одну волну смущения, со стороны Софии, залившей ее щеки ярким румянцем. Черт, милота!

С трудом оторвавшись от милого лица одноглазой, я приблизил изображение с камеры. Номер комнаты — 324. Это, значит, третий этаж. Я глянул на Валмет. Та понятливо кивнула.