Под адским солнцем Рая
Шрифт:
Двурукая бросила на сидящего во все той же позе парня вопросительный взгляд. Он понял. Ответил мгновенно, без запинки. Она не почувствовала ни капли лжи, и от осознания этого, в груди, под самым сердцем, поселилось мягкое тепло. Реви улыбнулась, уселась за стол, дрожащими руками налила себе полную рюмку. Выпила, не почувствовав ни капли горечи.
Сейчас, после такой эмоциональной встряски, она чувствовала себя… опустошенной. Внешний мир почти не воспринимался, сузившись до размеров рюмки и того места, где сидел Артур. Его движения она теперь отслеживала автоматически.
Он вдруг пошевелился. Реви заметила, что он поднялся,
Реальный мир обрушился на нее многотонным водопадом обжигающе холодной реальности. Двурукая сделала судорожны вздох, возвращая себе полный контроль над телом, вскочила, и метнулась вслед за Артуром и Эдой, что успели отойти довольно далеко. Поняла, что кто-то колотит в дверь, раздраженно дернула плечом, стараясь сосредоточиться на своих мыслях. Вот только раздражающие крики с той стороны двери не очень-то этому способствовали.
Интересно, — вдруг пришла шальная мысль. — А поцелуй с Роком будет таким же?…
Глава 6
— Помоги…
Я никогда не смогу понять, как Эде удается так легко управляться с этими тяжеленными дверьми. Но факт: ворочает она их с легкостью, которая мне кажется почти сверхъестественной. Вот и теперь: монахиня открыла дверь так резко, что, колотящая с другой стороны девушка, просто ввалилась внутрь, не справившись с инерцией очередного удара.
— …те, — закончила она, слегка удивленно, подняв взгляд на нашу честную компанию.
Незнакомка выглядела… странно. Как-то слишком «по-домашнему», чтобы колотить в дверь Церкви Насилия и молить о помощи. Я вообще сомневаюсь, что кто-то в этой церкви согласился бы ей помочь… ну, кроме меня. Я-то вообще отдельная история: рыцарь в сияющих доспехах, подрабатывающий тем, что в свободное время спасает всяческих девиц, ага.
А еще я понял, что мне везет на очкастых. Ну, вот Минами, вот Эда… Эда, правда, не всегда их носит, но все равно. Это я к тому, что у этой тоже были очки. Не огромные, «гаррипоттеровские» на пол-лица, как у Доктора Майями, но где-то близко. Хотя в сочетании с остальным обликом: с потрясающей блузкой, вырвиглазного желтого цвета, такой же потрясающей, но абсолютно не сочетающейся с ней юбкой, перехваченненой на талии синей шалью, и с огромными ботинками черного цвета — очки выглядели… даже мило. Спросите, что же такого «потрясающего» в обычных блузках и юбке? Не знаю. Просто смотрелось это… потрясающе по-домашнему. Как будто девушка на кухню бутерброды сделать вышла, а непонятным образом оказалась перед дверью Церкви Насилия.
— Знаешь, что сказал Иисус в пятой главе «Евангелие от Иоанна»? — скучающим тоном спросила Эда, поправляя очки, и пытаясь пинком вытолкнуть девушку наружу. — Он сказал: «Не создавай мне тут проблем, сучка!»
Я со стуком впечатал ладонь в лоб. Шагнул вперед, обгоняя монахиню, опустился перед незнакомкой на корточки.
— Помогите, пожалуйста! — очевидно, из-за этого жеста приняв меня за главного, схватилась за мою руку девушка. При этом на ноги она так и не встала, продолжая глядеть на меня снизу вверх. — Меня хотят убить!
Ха! Я был бы удивлен, если бы в этом городе кого-то не хотели убить. Тем более такую милую и беззащитную девушку.
Интересный у нее, кстати, акцент. И цвет кожи. Индуска, наверное?
— Успокойтесь, —
— Джейн, — почему-то слегка покраснела она, убрав выбившуюся прядь за ухо. Волосы потрясающе обычного соломенного оттенка были перехвачены потрясающе милой лентой на макушке.
Сзади фыркнули. В две глотки. Что бы это значило?
— Очень приятно, Джейн, — я постарался улыбнуться, осознавая, что улыбка-то у меня очень вымученная, и не обращая внимания на двух девушек, стоящих позади. — А теперь, давайте-ка по порядку. Что у вас такого случилось, что вы колотите в дверь церкви в четыре часа утра?
— За мной гонятся, — быстро заговорила девушка, стрельнув взглядом своих потрясающе обычных карих глаз мне за спину. — Понимаете, я работала над…
В этот самый момент на крыльцо церкви въехали… нет, пожалуй, «въехали» — это слишком мягкое слово. «Влетели»? «Ворвались»? Ну, вы поняли, народ, да? Короче, три автомобиля, скрипя тормозами, резко остановились в метрах двадцати от нас. Двери машин отворились через секунду, и оттуда высыпало человек семь. И я может, и не обратил бы на них особого внимания, если б не оружие, что они держали в руках. А то, что они стали направлять его в нашу сторону, так меня вообще напрягло. И не только меня.
Эда с Реви выступили вперед, а Джейн юркнула за мою широкую спину. Про «широкую» — это сарказм, если что.
А вот когда какой-то тип, с дурацкой прической и в не менее дурацком наряде выстрелил в нашу сторону… Не попал, конечно, но сам факт…
Как бы это сказать? Не, мне-то, может, и было бы плевать, своя шкура, что называется, дороже, связываться с семеркой вооруженных людей. А вот Реви с Эдой таким всепрощением и любовью к ближнему не отличались. Я вдруг очень отчетливо осознал, что мне надо куда-нибудь валить. Желательно быстро. Желательно куда-нибудь, где есть пуленепробиваемая пластина. Ибо мое чувство опасности, и так слетающее с катушек из-за близости Реви, взревело с новой силой.
— Джейн, не стоит этого делать, пора возвращаться домой, — в какой-то мере даже ласково выдал мистер «дурацкий наряд». И уже обращаясь к Эде, произнес, подпустив в голос покровительственные нотки: — Сестра, мне надо поговорить с этой девушкой…
Это он зря. Чаша терпения Эды и так была переполнена недавним выяснением отношений между мной и Двурукой, а тут еще и стрелять по ней какой-то кретин вздумал. Короче, монашка, не долго думая, открыла огонь на поражение. А Реви всегда была рада пострелять. Ну а я просто юркнул в сторону, под защиту толстых стен церкви, прихватив с собой Джейн.
— Эй, Артур, — не дала мне слинять Эда, продолжая стрелять, время от времени меняя магазин. — Там под скамьей М60 лежит. Достань-ка, и поддержи Иисуса!
Тваю мать! Послать ее что ли?
Выругавшись, я полез под скамью. Реально пулемет. Вот нафига тут пулемет, мать вашу? Нафига?!
Вставив ленту, я подбежал к девушкам (благо в ответ люди «мистера дурацкий костюм» пока не стреляли), лег, приняв лежачую стойку, прицелился…
— Стойте! — слава богу, хоть кто-то разумный выискался среди людей «мистера дурацкий косюм». — Реви, Эда! Подождите! Не надо стрелять! Это я, Лобос! Пожалуйста, остановитесь.