Под другим небом
Шрифт:
На стуле лежала одежда, в которой я очнулась вчера — клетчатый жакет, темный тонкий кашемировый свитер, светлые брюки, как для верховой езды. Всё сухое и чистое. Отличный сервис. Одевшись, я поизучала некий свой фрагмент в зеркале: худощавое скуластое лицо, тёмно-серые глаза, волосы светлые и длинные. А у дочери тёмные, но глаза точь-в-точь как у меня. «Нет, не сейчас, а то заплачу.»
Спустившись вниз, я обнаружила на кухне Фанни-ма, которая добродушно распекала Дилли.
— Ну что же ты за бестолковка такая! Сколько
Увидев меня, она улыбнулась и машинально продолжила:
— Тебе говорить…Доброе утро, милая, садитесь.
— Её зовут Наташа! — выпалила ничуть не расстроившаяся Дилли-дил. И я улыбнулась ей краешком губ.
— Доброе утро, спасибо за одежду и вообще… — что делать дальше я не знала и стояла посреди кухни, неловко оглядываясь.
На столе дымился бекон, гренки золотились маслом, а яйца были разрезаны на половинки. Я сглотнула.
— Садитесь, милая…Наташа. — Фанни-ма как-то слишком поспешно отвернулась и стала греметь чем-то кухонным, в чем я плохо разбиралась.
Я села, обдумывая свой вопрос, самый главный. Вернее, их было два…
Впрочем, лучше сначала позавтракать. И я налила себе кофе из кофейника, стоящего на столе. Фанни-ма немного расслабилась. Я это увидела по ее спине. У неё была удивительно выразительная спина, я отметила это, поглощая простую вкусную пищу.
— А почему Фанни-ма? — спросила я, когда поняла, что есть молча больше не могу.
Фанни-ма засмеялась и погладила по голове Дилли, которая крутилась вокруг неё, помогая в чём-то.
— Меня зовут Феломена, а эта курочка в три года решила, что раз она не выговаривает моё имя так, то будет звать иначе. Её любящий взгляд устремился на Дилли.
И тут я поняла, что не могу. Просто не могу быть в мире, где на детей смотрят любящие глаза, когда моя…
— Как мне вернуться? — резко спросила я.
Феломена, казалось, не была удивлена вопросу. Просто глаза её погрустнели.
— Наташа, что вы помните? Расскажите о себе.
Я сжала трясущиеся руки и начала рассказывать
Это случилось в день, когда мне исполнилось 20 лет. Я просто легла спать в своей постели, а проснулась совсем в другом месте. В другой стране, в другом времени. И в первый раз это было кошмаром. Я решила, что сошла с ума, меня и упекли там в психиатрическую лечебницу с моей же подачи. И я бы никогда из неё не вышла, если бы внезапно не переместилась вновь. В следующем месте совсем не было людей, и я смогла немного оправиться от потрясений, потому что мозг был занят вопросом выживания в дикой природе. Больше никогда я не видела ни маму, ни отца — они остались в самой первой жизни. И даже если я попадала в какое-то похожее на свою родину, место — оно оказывалось чуть-чуть другим, моей прежней жизни там не было. Я плакала, захлёбывалась и перескакивая с одного на другое, рассказывала все Фанни-ма. Она утирала мне слёзы и гладила по голове. Дилли-дил приткнулась ко мне сбоку, что ещё
— Проводник! Вы сказали, что поговорите с проводником! Вы же можете мне помочь! — воскликнула я отчаянно, и, не веря своим зарёванным глазам, смотрела, как Феломена качает головой. Прежде чем она что-то произнесла, я уже знала: она мне не поможет. Её глаза были ещё выразительнее, чем спина.
— Не проводник, Наташа. Молочник, я сказала, милая. Мне нужно было поговорить с молочником. — я знала, что она говорит неправду, не могла я так ослышаться. Но не пытать же мне её…
Я встала и с усилием толкнув дверь, вышла.
Кто этот проводник, куда он может провести? Хотелось курить, хотя я вспомнила — бросила ещё в прошлой жизни. Что же я не отработала в ней? Почему всё снова? Я села на корточки у стены и тихонько заплакала, уткнувшись лицом в колени.
К моим ногам приполз ёж. Я невольно хрюкнула сквозь слёзы, поразившись этому маленькому нахалу. Надо же…Тут впору собирать себя по кускам, и вдруг этот нелепый бесстрашный ёж. Я его погладила, о чем тут же пожалела.
Посмотрев на ладонь, на которой не осталось никаких следов, я приняла решение.
Глава 2
Я находилась у себя в комнате и, развлекая саму себя, вспоминала английские детские песенки:
«Потеряли котятки
На дороге перчатки
И в слезах прибежали домой…»
— Наташа! — в дверь просунулась голова Дилли-дил. — Можно к тебе?
— Давай, — я присела на кровать, показывая девочке место рядом с собой.
— Не хочу, чтобы ты от нас уходила, — чуть помолчав заявила Дилли.
Я смотрела на неё и думала — сколько же я прожила жизней, а вот что мне сделать, чтобы остаться хоть где-нибудь — так и не поняла.
— Дилли-дил, а кто такая Эннет Джеймс? — спросила я неожиданно для девочки.
У Дилли округлились глаза:
— А откуда ты ее знаешь?
Я напряжённо ждала ответа.
— Она хорошая знакомая Фанни-ма, живет в нашей деревне, мы видимся в основном по воскресеньям в церкви, а что такое?
«Вот тебе и раз. А я думала, что совсем нет хороших новостей. Я собралась на могилку обратно идти с поклоном, чтобы из глубины веков услышать ответы на свои вопросы, а Эннет Джеймс жива-здорова. Что ж, миссия становится чуть менее невыполнимой.»
— Какой сегодня день недели, Дилли-дил?
— Четверг, скоро…
Я немного отключилась от голоса Дилли и собрала мысли в кучку. Итак, мне необходимо найти мисс Джеймс, встретиться я могу с ней через два дня, так я и сделаю.
Все последующие дни до воскресенья я решила абстрагироваться от бессмысленных переживаний и стать хоть немного полезной Фанни-ма, которой я так бесцеремонно свалилась на голову. Ну и по возможности не доставать пожилую женщину вопросами, на которые она реагировала так напряжённо.