Под грифом правды. Исповедь военного контрразведчика. Люди. Факты. Спецоперации
Шрифт:
Но если коммунистическая партия Венгрии, переименованная в Венгерскую социалистическую рабочую партию (ВСРП), смогла быстро приступить к прерванной работе, то органы госбезопасности находились буквально «вне закона».
Только одно упоминание об органах госбезопасности приводило многих в ярость, поэтому всех оставшихся в живых и вызволенных из тюрьмы сотрудников госбезопасности по указанию Центра временно перевели на нелегальное положение в г. Печ. Был создан политотдел вместо органов госбезопасности. Центр тяжести борьбы с мятежниками был смещен на Управление полиции, начальником которого был Алайош Немиш, волевой, смелый и патриотически
Приведу еще одну запись в дневнике за 23 ноября 1956 года.
«В 10.00 в обкоме партии собрался партийный актив города. Около 12.00 часов в полицию явилась «рабочая делегация» в составе 7 человек, главным образом из числа уголовников и бездельников и, объявив себя членами «Областного рабочего совета», предъявила ряд ультимативных требований, в том числе: подчинить контролю упомянутого совета деятельность всех областных организаций, в том числе и полиции. Освободить всех арестованных из тюрьмы, снять с работы начальника полиции и т. д.
Если эти требования не будут выполнены, то немедленно будет объявлена всеобщая забастовка, а следовательно будет выключен свет, прекратится подача воды, газа и т. п.
По моему предложению начальник полиции Немиш поехал в Обком партии и доложил все активу, участники которого были страшно возмущены и немедленно приняли следующие меры:
«1. Был создан военный комитет в составе б человек, которому поручили сформировать вооруженные рабочие отряды.
2. Взять под контроль деятельность всех рабочих комитетов, в том числе банков, почты, радиостанции, издательства газет и журналов.
3. Арестовать «рабочую делегацию».
4. О принятых мерах доложить Революционному рабоче- крестьянскому правительству и руководству Венгерской социалистической рабочей партии».
Нами были поддержаны мероприятия партийного актива. Провокаторы были немедленно арестованы. После их ареста последовало несколько телефонных звонков с провокационными заявлениями о нападении бандитов на электростанцию, почту и другие объекты.
Нами принимались необходимые меры защиты всех важных объектов.
Сегодня мне докладывали о проделанной работе руководители политического отдела, которые одновременно жаловались на систематическую травлю работников госбезопасности. При этом показали центральную газету (орган Венгерской социалистической рабочей партии), в которой имелись статьи с нападками на работников госбезопасности: из банка позвонили в полицию и предупредили, что не выдадут деньги, если немедленно не распустят всех работников госбезопасности.
Далее, поступил приказ из Будапешта об увольнении всех сотрудников госбезопасности с 1 декабря 1956 года. А что делать со следователями? Их распустить нельзя! Они сейчас ведут все основные дела.
22 ноября в центральных газетах опубликовали ответы только что назначенного прокурора на вопросы корреспондентов. Совершенно непонятно, о чем он думал, когда говорил о том, что никого нельзя арестовывать, кроме уголовных преступников?
При таком положении непонятна наша миссия. Неразбериха и отсутствие твердых указаний деморализует работающих людей.
Постоянные уступки бастующим, которых подбивают на это провокаторы и преступники, приводят к немедленной потере всех достигнутых позиций в наведении порядка. Саботажники
Признаться, все эти противоречивые указания, исходившие от центральных органов, нами не выполнялись. Всех, кто выступал с оружием в руках или вел другую подрывную работу против социалистических завоеваний Венгрии, мы немедленно арестовывали и воздавали им по заслугам. И надо сказать, настойчивая и упорная борьба за правое дело постепенно давала положительные результаты.
Мне пришла в голову идея выступить на ряде важнейших объектов перед трудящимися, в доступной форме объяснить им сложившуюся обстановку в стране и призвать включиться в борьбу с враждебными элементами и саботажниками.
Подготовил небольшой конспект и с переводчиком в военной форме отправился на шахту к рабочим. Выступление было выслушано с должным вниманием, но потом посыпались провокационные вопросы со стороны единомышленников «рабочих советов»: Почему не разрешают забастовки? Почему не дают право «рабочим советам» контролировать деятельность всех организаций, ведь власть должна принадлежать рабочим? и т. д.
Пришлось дать решительный отпор и предупредить, что эти песни поются с чужого голоса. Беседа затянулась, но мои оппоненты, в конечном счете, были идейно разгромлены, а с большинством присутствующих было найдено взаимопонимание. Уходили с собрания под одобрительные возгласы большинства присутствующих. К нашему приятному удивлению на следующий день на работу вышло около 80 % рабочих шахты, вместо 20–25 % до собрания. В связи с этим подобные выступления организовали еще на ряде объектов, в том числе и в учреждениях. К этому делу я подключил майора Киселева и других оперработников.
В городе стала налаживаться нормальная жизнь, если не считать отдельных проявлений бандитских элементов. Но наша радость была преждевременной.
Огорчения начались с того, что при очередной попытке провести собрание с рабочими табачной фабрики, мы потерпели полный провал. Когда рабочие, абсолютное большинство среди которых были женщины, собрались в цехе, мы вошли туда и были представлены директором фабрики. Начал я свое выступление и вдруг слышу, что мои слушательницы запели какую-то песню, как мне потом объяснили, национально-освободительного характера. Я замолчал, выждал некоторое время, но пение продолжалось. Тогда я сел на стул и сделал вид, что внимательно слушаю их пение. Все наши попытки водворить тишину успеха не имели. Тогда мы встали и пошли к выходу под ехидные выкрики и смех присутствующих. Трудно передать состояние, которое я испытал в тот момент, но этот случай запомнился мне надолго и заставил прекратить выступления.
На следующий день, 6 декабря 1956 года, в 16 часов как записано в моем дневнике:
«Работницы перчаточной фабрики в количестве 70–80 человек с черно-зелеными знаменами направились к памятнику Кошута, что находится в самом центре города, в 150 метрах от нашей гостиницы. В это время на улицах скопилось большое число зевак. Пройдя площадь, значительно выросшая толпа подошла к военной комендатуре и остановилась. Из толпы начали выкрикивать «Русские убирайтесь домой!», «Долой правительство Кадара!», а также хулиганскую брань. Я дал указание коменданту навести порядок. Направленный им наряд пограничников (венгров) и полиции ничего сделать не мог.