Под игом
Шрифт:
— Ты знаешь, доктор, что, когда надо спасти честь, я не думаю о спасении жизни. Вся Тосун-беева орда сейчас меня не остановит… Я должен просить прощения у Рады… бедняжка, своей жестокостью я довел ее до такого отчаяния, что она хотела умереть под развалинами Клисуры.
Огнянов в двух словах рассказал Соколову о том, что он знал о Раде.
– Ну, если так, брат, не смею тебя удерживать, — сказал растроганный доктор.
Немного помолчав, Огнянов проговорил негромко:
— А кроме того, есть еще одно обстоятельство…
Лицо доктора сияло восторгом.
— Пойду, как только стемнеет, — продолжал Огнянов, — и этой же ночью вернусь… И, смею тебя уверить, вернусь в целости и сохранности. Я не хочу умирать, доктор, нет, не хочу. Ведь Рада теперь снова жива в моих глазах, и Болгария еще не освобождена!
XV. Встреча
Доктор приник глазом к щели в стене.
— Кто-то идет, — сказал он, — должно быть, Марийка. Огнянов тоже устремил глаза на долину.
— Нет, это не Марийка. Марийка меньше ростом, и она в голубом платье.
— А эта в черном и с каким-то узлом в руке.
— Рада! — воскликнул Огнянов, вскакивая. Доктор тоже вскочил.
Огнянов встал во весь рост у входа и замахал обеими руками.
Рада потеряла немало времени, блуждая по камням в поисках Бойчо; и вот наконец увидела его. Она бросилась бежать и в мгновение ока очутилась на мельнице.
— Рада!
— Бойчо, Бойчо! — плакала девушка, едва дыша и прижимая его голову к своему лицу.
Доктор был глубоко растроган.
— Но как ты попала сюда, Рада? — торопился расспросить ее Огнянов, с трудом овладевая собой.
— Твою записку к доктору Марийка проедала мне… Ах, Бойчо, зачем ты меня так измучил? — говорила Рада, плача от счастья. — Ты больше не сердишься на меня?.. Ты не имеешь права на меня сердиться… Ты знаешь, что для этого нет причины…
— Прости меня, пташка моя, прости! — говорил Бойчо, целуя ее руки. — Только сейчас Соколов объяснил мне, как я ошибался, а я ведь и сам мучился… Я хотел идти в город, чтобы просить у тебя прощения… за эту жестокость… Я недостоин любви такого ангела… Но ты ведь забудешь, Рада, ты простишь?
II Огнянов с восторгом смотрел в ее влажные глаза, сияющие счастьем и беспредельной любовью.
Но Рада вдруг побелела, как стена, и, отпрянув от Бойчо, крикнула:
— Беги, Бойчо! Я и забыла сказать вам… Бегите!.. Вас здесь видели, и турки уже идут! Скорее бегите в горы! — повторяла
— Не может быть! — воскликнул Соколов, не веря своим ушам.
— Слушай, Бойчо, тебя видела цыганка и сообщила об этом властям еще раньше, чем я встретилась с Марийкой… Когда я шла к тебе, со стороны виноградников спустилась толпа башибузуков и направилась прямо сюда… Они идут за тобой… Ах, боже, я и позабыла сказать об этом сразу… Я целый час потеряла, пока искала тебя в долине… Увидимся где-нибудь в другом месте. А теперь бегите!
Велико было самообладание Огнянова в минуты грозной опасности, но страшное известие потрясло его, и на этот раз он не смог быстро принять решение. Ведь это известие пришло в миг высшего блаженства, в миг неожиданной встречи с девушкой, которая сегодня, в ореоле героического подвига любви, казалась Огнянову еще милее и пленительнее, чем раньше. И он был не в силах решиться на немедленную разлуку, не в силах прервать вожделенное свидание. А между тем был дорог каждый миг.
— Бежать? А ты? — проговорил Бойчо.
— На меня не смотрите, обо мне не думайте… Бегите скорей… На, возьми вот это — здесь одежда — и беги, Бойчо, прощай, нет, мы еще увидимся, мы будем вместе, Бойчо, милый мой… где укажет судьба… Прощай…
И, подав узел Огнянову, Рада схватила его за руку и потащила к выходу из мельницы.
— Нет! — решительно сказал Огнянов. — Я не могу в такое время оставить тебя одну… Если эти варвары идут за тобой следом…
— Да, идут, Бойчо!
— Что, если они найдут тебя одну в этих диких местах? Эти звери!.. Нет, лучше я умру здесь, защищая тебя…
Но он тут же понял, что это отчаянное решение безрассудно. И он спросил Раду:
— Рада, можешь ты идти с нами?
На это неожиданное предложение Рада с восторгом ответила:
— Конечно, конечно, Бойчо! С вами я готова хоть на край света… Бежим, бежим, Бойчо!
Глаза Огнянова засняли.
— Только бы нам добежать до Малого стула, что над водопадом, — сказал Соколов. — А там уж я один удержу их до вечера, пока ты отведешь Раду в горы.
Действительно, над водопадом возвышалось несколько островерхих скал, названных «Малым стулом». Укрываясь за ними, один хорошо вооруженный человек мог бы оборонять от целого отряда ту единственную тропинку, что, извиваясь но круче, вела в горы.
Нельзя было терять пи секунды.
— Наверх, на гору! — крикнул, почти скомандовал Огнянов. И он первый ступил на порог мельницы и окинул взглядом долину из конца в конец. Но было уже поздно.
На противоположном обрыве между острыми скалами показались турки. Они укрывались за камнями и кустами, так что виднелись только их головы да ружья. Повыше стоял кто-то в белых шароварах и указывал рукой на мельницу. То была цыганка. Турки заняли обрыв и на другой стороне. Эти тоже присели на корточки за камнями.