Под колесами Азии
Шрифт:
– Радуйся, что ты жив остался. Крови много вышло. Долго был без чувств, всю дорогу пока я тащил тебя до палатки и в палатке потом.
– А зачем ты догола разделся Ясмил и, вдобавок, вымазался грязью как черт?
– Черт! Опять ты ругать меня взялся князь. Как только очнулся ты наконец, помнишь ли,
– Голым побежал?
– Да. Решил я, что если заметят и схватят меня, то скажу, что хотел перебежать к ним, да среди наших проведали об этом, разом схватили меня, собирались казнить, раздели уже, держали как пленника, однако я сумел вырваться и в таком виде как был бежал от своих мучителей. Меня бы, наверное, поняли и приняли там, одели, накормили, а потом я бы улучив момент сбежал бы от них. Иначе, попадись я им в руки в одежде, они просто убили бы меня как есть признав за шпиона вражеского и не разбираясь сильно.
– Ишь хитер ты черт, ловко все удумал. Только вот что-то не надежна твоя ворожея. С ветром только хуже вышло, наделал он нам проблем сегодня. Собаки как учуяли нас, такой лай подняли, что монголы всполошились, всадников выслали за шатры, еле успели мы ноги унести.
– Ворожея здесь не в чем винить. Я призвал ветер с дождем как уговорено было. Да на беду, слишком сильный ветер вышел и прямо в спину нам. Все от того князь, что духи ветра и воды расстроились и больше не покровительствуют нам. Слушай-ка лучше, что дальше было: когда добежал я до их табора, уже дождь начался. В таборе у них пусто было, попрятались все от дождя. Порыскал я осторожно между шатрами, наткнулся на эту суму со сливками молока и сбежал незамеченным.
– Шельмец. Люблю тебя за это черт, отчаянный
– Конечно, всегда так у вас у людей, как дождь призывать так «при-и-иде дорогой Ясмил», а как поблагодарить так «чертовское отродье»: обиженно ворчал колдун, склонившись над раной у князя, но по узким щелкам глаз его и по уголкам рта заметно было, что он доволен.
– Что ж так болит, точно яду налито? – жаловался князь.
– Я огнем прижег рану. Кровь прекратила идти. Терпи князь, пока затянется рана. Теперь, однако, стоит собираться обратно, пока не рассвело и не заметили нашего укрытия. В седле сможешь держаться?
– После молока кобыльего, что ты принес, поправился я, силу снова чувствую в руках и в ногах. Не только в седло сяду, но даже и за меч готов взяться теперь.
Нет, постой, постой, следи чтобы рана не открылась. От меча держись подальше.
Глава 3. Перед битвой
С раннего утра в крепости царило оживление. Ночью подошли князья родичи с дружиною и внутри за крепостной стеной не было куда яблоку упасть, всюду было полно людей, кто возился с латами или с оружием, кто был занят возле своей лошади, большинство остальных просто сбились в кучки и оживленно разговаривали. Повсюду слышались шутки и даже смех, хотя обстановка и настроение большинства были далеки от бесшабашности, казалось в воздухе передавалось напряжение от неприятельской силы, присутствовавшей неподалеку за соседним холмом.
Конец ознакомительного фрагмента.