Под крылом чудовища
Шрифт:
Он поджимает губы, не отрывая от меня глаз, а я отмечаю, что в словах мужчины есть доля правды. Олег рассказывал о том, что долгое время не решался разобрать вещи в кабинете отца, но после знакомства с мамой он всё-таки сделал там ремонт и превратил комнату в гостевую. Там время от времени останавливались его или мамины друзья.
— Проверка пройдена! Вы доказали, что являетесь братом Олега! — киваю я.
Даниил начинает смеяться, а я не понимаю, что сказала не так. Хотя нет, я всё прекрасно понимаю — ему моё поведение кажется странным и нелогичным,
— Этот люк, о котором вы сказали… Его следует закрыть, чтобы больше никто не смог воспользоваться им, — произношу я.
— Слушай, мне начинает казаться, что ты глухая. Я просил обращаться ко мне на ты! Бесит нереально, когда меня не слышат!
Я негромко хмыкаю, но не вступаю в спор. Важнее убедить его сделать что-то с люком уже сейчас, потому что если в дом ведут какие-то лазейки, то я попросту не смогу спокойно заснуть.
— Кроме того, я ничего не расскажу тебе о люке. А вдруг ты решишь выставить меня за дверь, используя свои чёрные приёмчики, а я потом не смогу попасть в дом?
— Это важно сделать, — отчаянный вздох слетает с моих губ. — Потому что если кто-то чужой проберётся в дом… Я опасаюсь за Аню.
— Ты можешь расслабиться! Этот люк секретный. Никто, кроме нас с Олегом, и нашего отца о нём не знал. Так что не волнуйся! Чужой человек никогда не догадается, что эта лазейка существует, и уж тем более не додумается, как ей воспользоваться.
Я киваю, хотя всё равно опасаюсь, ведь он сам сказал, что через люк может пробраться кто угодно. Или пытался запугать меня тем самым? Вспомнив, что стою перед мужчиной в одной ночной рубашке, я ощущаю, как начинаю краснеть. Гостей я точно не ждала.
— Вам не составит труда самостоятельно спуститься и расположиться в гостевой? Я уже подготовилась ко сну…
Пара секунд и Даниил прижимает меня к стене, упираясь руками по обе стороны от моего лица.
— Ты! — цедит он раздражённым голосом, а потом успокаивается и отступает на шаг назад.
И снова я начинаю опасаться его. Даже если он на самом деле брат Олега, то почему отчим ничего не хотел о нём знать? Почему ничего не рассказывал нам, лишь вскользь упоминая о том, что брат у него есть и больше никакой информации? А вдруг он маньяк, который отсидел за убийство и теперь явился, чтобы продолжить? Всё тело покрывается мурашками.
— Я сам со всем разберусь, ты можешь не переживать. А платье у тебя классное, зря стесняешься! Очень эротично подчёркивает изгибы твоего тела.
Румянец обжигает мои щёки, а Даниил продолжает смотреть на меня, заставляя смущаться ещё сильнее.
Глава 4. Даниил
Девчонка выглядит запуганной, и причина скрывается совсем не в том, что я пробрался в дом и схватил её. Да она могла бы легко уложить меня на лопатки, воспользовавшись эффектом неожиданности. Олег прекрасно обучил её всему, что знал сам. В своё время братец и меня обучал. Пока мы с ним были дружны. Пока
— Чего ты боишься? — спрашиваю я у девчонки. Она даже имени своего не назвала пока. Готовится выпроводить меня? А ведь может!
— Кого! Чудовище, которое пробирается через тайные люки и пытается что-то требовать от меня! — отвечает она, с вызовом глядя мне в глаза.
Она смелая. Чересчур смелая, но за этой маской скрывается запуганный зверёныш, который пытается подготовиться к чему-то худшему.
— Послушай, я же не слепой! Я вижу, что ты чего-то боишься! Я просто предлагаю свою помощь!
В её взгляде на секунду появляется проблеск надежды, но быстро гаснет. Она тяжело вздыхает и отводит взгляд в сторону.
— Хочешь поговорить? — спрашивает она, и я улыбаюсь во все тридцать два… Чёрт, тридцать, потому что с двумя зубами мудрости уже успел расстаться.
— Был бы не против…
— Мне казалось, что тебе хочется поскорее раскинуть кости, — она скрещивает руки на груди, словно пытается закрыть вырез на своей сорочке, или как там называется эта дамская вещица.
— Разве одно другому мешает? — я вскидываю правую бровь, зная, что такая мимика безотказно действует на девчонок вроде неё, но её взгляд ничуть не меняется. Неужели я выгляжу настолько помятым, что даже смутить не могу её?
— Тогда дождись меня внизу. Я переоденусь и спущусь, — отвечает она. — И люк… Через него точно не сможет пробраться кто-то чужой?
— Точнее не бывает, — пожимаю плечами я.
— Ладно.
Девчонка разворачивается и уходит в свою комнату, а я провожаю её взглядом и иду вниз. Она боится чего-то. Может, ли это быть как-то связано со смертью Олега и её матери? Что здесь произошло в моё отсутствие? Может ли смерть брата быть не самоубийством, а убийством? Он легко мог нажить себе врагов не только в моём лице, если был с гнильцой в душе…
С этими мыслями я спускаюсь на первый этаж и озираюсь по сторонам, удивляясь тому, сколько перемен произошло за девять лет. Братец сделал здесь знатный ремонт, жил всё это время как король, пока я был вынужден существовать.
Я плюхаюсь на диванчик в прихожей и расслабляюсь. Вырубиться бы сейчас и отдохнуть как следует, но я ещё не поговорил с девчонкой. К слову, о ней… Я набираю в телефоне фамилию своего брата и нахожу сводки новостей, которые появились в сети только сегодня. Почему его гибель так тщательно скрывалась? Кому это было выгодно?
«Падчерица Громова Олега, Александра Васнецова, борется с опекой за возможность оставить сестру с собой».
Значит, Александра…
Васнецова…
Веснушка…
Мои губы трогает улыбка. Девчонка пошла в мать. Такая же красивая. Залипаю на снимке, на котором изображено когда-то счастливое семейство. Веснушка на фото улыбается и радуется жизни. Тут она совсем непохожа на перепуганного зверька.
— Эта фотография была сделана на дне рождении Ани, за пару месяцев до их смерти, — произносит грустный голос за моей спиной, и я вздрагиваю.