Под крылышком у ректора
Шрифт:
Я бросилась на голос, узнавая его из тысячи.
Над красавицей феей стоял темный маг, поигрывая в руках, отобранной у нее палочкой.
– Прямо как старушка! С палочкой! – усмехнулся он, рассматривая палочку со всех сторон. – Небось еще белые перчатки! Фу, магия это грязно!
– Отдайте!- потребовала фея, но палочка тут же сломалась пополам.
– Посмотрим, чего ты стоишь без палки! – усмехнулся темный маг, бросая остатки палки на грудь сидящей на земле красавице.
– У вас нет ни чести, ни достоинства! – взвизгнула
– Я темный маг! Откуда у гоблина научная степень? – послышался голос. – А теперь я тебя, наверное, свяжу и оставлю здесь!
– Нет! – пискнула чародейка, пожимая ноги.
– Нет, а что? Сытые монстры – добрые монстры! – послышался насмешливый голос темного мага. Он осмотрелся, но не заметил нас с кустиком, и тут же приготовил заклинание.
– Уууууууу! – завыла я, изображая призрака. – Кто посмел нарушить мой покой!
Пришлось прижать руку к горлу, чтобы магией слегка изменить голос на потусторонний. Не знаю, на счет других Академий, но у нас призраки получают посмертную пенсию и зарплату за работу.
– Что это? – заметался перепуганный темный маг. Его белые волосы разметались по плечам, пока он осматривался. Бедная светлая магичка поджала ноги и съежилась.
Я вспомнила, как зовут темного мага. Монструс!
Он бросил связывающее заклинание в светлую магичку и бросился бежать.
Я вылезла, видя, как она, словно гусеница лежит на поляне и пытается выбраться.
– Стой! Не дергайся! – прошептала я, пытаясь вспомнить, как распутывают эти чары.
– О, это вы! Моя бабушка никогда не забудет! – шептала девушка, которую я помогала выбраться из кокона. Пришлось вспомнить заклинание, позволяющее обильно пропотеть. И мы стянули чехол, как старый носок.
– Моя палочка! Мне ее подарила бабушка! Это ее первая палочка! – причитала Мирабэлла, сгребая руками две половинки. – Это наша фамильная реликвия! Я не смогу продолжить состязание!
– Дай сюда! – попросила я, глядя на палочку. – Так, это сюда, это сюда! Одну минутку…
– Вы умеете чинить? – вежливо спросила Мирабэлла. – Это же невозможно! У нас, в Академии есть только один мастер, который умеет чинить палочки!
Мне никогда не доводилось чинить палочки. Носки, зеркальца, книги, стул, одежду приходилось, а магическую палочку нет!
– Но твоего мастера здесь нет! Так, не мешай, - прошептала я, присаживаясь на траву.
– Получается? – едва слышно спросила светлая чародейка, с тревогой заглядывая мне через плечо.
– Так, погоди, - поморщилась я, подбирая подходящее заклинание. – Кость! Кость! Сращивание костей! Если заменить кость на… Прости, я просто вслух рассуждаю! Перелом! Обычный перелом!
Я сконцентрировалась, как вдруг палочка срослась в одну.
– Не знаю, что получилось, - выдохнула я, стряхивая остаточное заклинание с рук. – Но пробуй.
– Светлиус Яркус! – выкрикнула чародейка так, словно пропела. С палочки сорвался маленький светлячок.
–
– Ну, не мастер… - смутилась я. – Просто получилось!
– Моя бабушка вас расцелует! – висела на мне девушка.
– О, тысяча слов благодарности!
Мы шли по тропинке, пока Мирабэлла рассказывала мне про свою Академию.
– … у нас не принято калечить! Поэтому у нас нет целителей! А в главном зале стоит огромное зеркало, которое отвечает на все вопросы! – щебетала она, пока я прислушивалась.
– Слышишь! – остановилась я. Нет, в чем-то Гелиад был прав. Первыми должны заходить мужчины. Чтобы в случае чего сожрали их!
– Аррр! – слышался жуткий рев и звуки боя. Вспышки заклинания мелькали между деревьями.
– Мы туда не пойдем! – прошептала Мирабэлла, прячась за меня. – Давай обойдем!
– Согласна! – выдохнула я, решив изменить маршрут, но не успела!
– Оборотни! – вздрогнула Мирабэлла. – Они терзают Бурхарта! О, нет! Он погиб! Он погиб!
Я выглянула и увидела, как три страшных оборотня склонились над телом боевого мага.
«Помни, ты обязана помогать всем! Ты – целитель!», - слышался голос. – «И не важно, враг или друг! Твое дело спасти жизнь!».
– Спаси жизнь, - эхом повторила я, бросая Лопушок Мирабэлле и ринувшись туда.
Огромные волколюди замерли, увидев свежую добычу. Они бросились на меня, а я выдала:
– Пастила, - произнесла я, пытаясь понять, кто придумал это слово. Я была уверена, что такое слово не сработает, но жуткие волки остановились, как вкопанные.
Оборотни замерли, переглядываясь.
– Вон отсюда, - выдохнула я, видя кровавые раны от зубов и когтей. Вся буква «И» была изодрана в клочья.
– Эм…. – послышался глухой стон, пока я следила за тем, куда побежали оборотни.
– Сюда, - позвала я, пытаясь перевернуть огромное тело.
– Так, так, так, - выдохнула я, не зная, за что хвататься. – Эта рана неглубокая, это тоже… Ой, мамочки!
Все, что раньше было лицом, превратилось в кровавую маску.
– Я поищу камень! – взвизгнула Мирабэлла. Он должен быть где-то здесь! – Нам нужно срочно его отправить в госпиталь!
– Далеко не отходи, - умоляла я, видя, как они с Лопушком ищут камни и деревья со знаком ладошки.
– Лежи, - прошептала я, закатывая рукава.
– Все … плохо? – послышался хрип.
– Нет, все вполне нормально, - улыбнулась я, стирая заклинанием кровь с его лица. – Так, мелкие ссадины и укусы…
«Оборотни!», - дернулась я, вспоминая параграф про раны оборотней.
– Если не успеть залечить раны правильно, то следующее полнолуние он встретит в кустах с окровавленной пастью…Вообще-то для этого пили специальное зелье. Если успеешь его выпить в течение часа, то оборотнем ты не станешь! Но был способ, как продлить этот час почти до суток.