Под Куполом. Том 2. Шестое чувство
Шрифт:
– Три женщины! – подал голос Картер. – Три женщины и священник! Он это заслужил.
Расти по-прежнему смотрел на Рэндолфа:
– Это подстава.
– При всем уважении к тебе, Эрик, это не твоя епархия. – Рэндолф убрал пистолет в кобуру. К всеобщему облегчению.
– Совершенно верно, я – лекарь, не коп и не адвокат. И говорю тебе следующее. Если мне доведется увидеть его, пока он будет под твоей опекой, и у него обнаружатся ссадины и синяки, да поможет тебе Бог.
– А что ты собираешься сделать? Позвонишь в Союз гражданских свобод? – Губы Френка Дилессепса побелели от ярости. – Твой
– Френк, заткнись! – бросила Линда.
Расти посмотрел на Дилессепса, мальчика, которого он лечил от ветряной оспы и свинки, из волос которого выбирал вшей – Френк привез их из летнего лагеря, – которому гипсовал левую руку, сломанную во время игры в бейсбол, а однажды, у двенадцатилетнего, снимал жуткий зуд, вызванный ядовитым плющом. Он видел мало общего между тем мальчиком и этим мужчиной.
– И если меня посадят в тюрьму? Что потом, Френк? Что будет, если у твоей матери случится очередной приступ желчнокаменной болезни, как в прошлом году? Мне придется подождать с лечением, пока ее не пустят в тюрьму?
Френк шагнул к нему, поднимая руку, чтобы отвесить оплеуху или ударить кулаком. Младший перехватил ее:
– Он свое получит, не волнуйся. Все получат, кто на стороне Барби. Когда придет время.
– Стороне? – В голосе Расти слышалось искреннее изумление. – О каких сторонах ты говоришь? У нас тут не футбол. – Младший улыбнулся, словно знал какой-то секрет. Расти повернулся к Линде: – И такое говорят твои коллеги. Тебе это нравится?
Какие-то мгновения она не могла поднять на него глаз. Потом подняла.
– Они озлоблены, это так, но я их не виню. Я тоже зла. Четыре человека, Эрик… или ты не слышал? Он убил их и почти наверняка изнасиловал двух женщин. Я помогала вынимать тела из катафалка у Боуи. Я видела пятна.
Расти покачал головой:
– Я провел с ним все утро, наблюдая, как он помогает людям, а не причиняет им боль.
– Пошли, – подал голос Барби. – Отойди, здоровяк. Сейчас не вре…
Младший ткнул его в ребра. Сильно.
– У тебя есть право молчать, сучий потрох!
– Он это сделал. – Линда протянула руку Расти, поняла, что он не собирается ее взять, и рука упала как плеть. – Его армейские жетоны нашли в руке Энджи Маккейн.
Расти потерял дар речи. Мог только смотреть, как Барби усаживают в автомобиль чифа и запирают на заднем сиденье. Наручники с рук никто не снял. Но на одно мгновение Барби встретился с Расти взглядом. И качнул головой. Один раз, коротко и твердо.
Потом его увезли.
В холле больницы воцарилась тишина. Младший и Френк уехали с Рэндолфом. Картер, Джекки и Фредди Дентон шли ко Второму патрульному автомобилю. Линда стояла и смотрела на мужа с мольбой и злостью в глазах. Потом злость ушла. Она шагнула к нему, подняла руки, ожидая, что ее обнимут, хотя бы на несколько секунд.
– Нет! – отрезал он.
Она замерла:
– Да что с тобой такое?
– А что такое с
– Расти, Энджи держала в руке армейские жетоны Барби.
Он медленно кивнул:
– И все сразу стало ясно, ты это хочешь сказать?
Ее лицо, на котором отражались боль и надежда, застыло. Линда заметила, что по-прежнему протягивает к нему руки, и опустила их.
– Четыре человека, трое избиты до неузнаваемости. Стороны есть, и ты должен подумать, какую тебе принять.
– И ты тоже, сладенькая.
– Линда, иди сюда! – снаружи позвала Джекки.
Расти внезапно понял, что они не одни и среди тех, кто стоит вокруг, многие постоянно голосовали за Джима Ренни.
– Подумай о происшедшем, Лин. И подумай о том, на кого работает Пит Рэндолф.
– Линда! – вновь позвала Джекки.
Линда Эверетт ушла, опустив голову. Не оглянулась. Расти держался, пока она не села в патрульный автомобиль. Потом его начало трясти. Он подумал, что упадет, если сейчас же не сядет.
Рука легла на его плечо. Твитча.
– Ты в порядке, босс?
– Да. – Как будто от этого слова все могло прийти в норму. Барби увезли в тюрьму, и Расти впервые поссорился с женой за… сколько?.. Четыре года?.. Скорее, за шесть. Нет, он был далеко не в порядке.
– У меня вопрос, – продолжил Твитч, – если людей убили, почему тела увезли в «Похоронное бюро Боуи», а не привезли сюда для посмертного вскрытия? Чья это была идея?
Прежде чем Расти успел ответить, погас свет. Контейнер с пропаном, питающий генератор больницы, опустел.
9
Когда они втроем смели все тушеное мясо с овощами (на том ее запасы мяса и закончились), Клер предложила им встать перед ней. Серьезно смотрела на них, а они – на нее, такие юные и пугающе решительные. Потом со вздохом протянула Джо рюкзак.
Бенни заглянул в него и увидел три сандвича с ореховым маслом и джемом, три яйца, три бутылки «снэппла» [12] и шесть овсяных печений с изюмом. И даже с полным после ленча желудком просиял:
12
«Снэппл» – прохладительный напиток на основе сока или чая.
– Великолепно, миссис Макклэтчи! Вы настоящая…
Она не повернулась к нему. Пристально смотрела на Джо.
– Я понимаю, что это важное дело, потому пойду с вами. Даже могу подвезти вас, если…
– Нет никакой необходимости, мама. Доехать туда – пара пустяков.
– И никакой опасности нет, – добавила Норри. – Дороги пустые.
Клер не отрывала от сына строгого материнского взгляда:
– Но я хочу получить два обещания. Первое, вы вернетесь домой до темноты. И я говорю не о том времени, когда сумерки переходят в ночь. Вы должны быть здесь, пока солнце еще будет над горизонтом. И второе, если вы что-то найдете, отметьте место нахождения этого что-то, а потом оставьте его в покое. Я согласна с тем, что в поисках этого что-то лучше вас троих никого нет, но разбираться с ним – дело взрослых. Так вы даете мне слово? Даете, или мне придется ехать с вами в роли наставницы?