Под куполом

Кинг Стивен

— Миз Шамуэй…

— Мы поговорим о полковнике Барбаре через минуту. А сейчас у меня два вопроса. Первый: когда прессу допустят к Куполу? Потому что американский народ заслуживает того, чтобы знать о нашей ситуации больше, чем сообщает ему правительство. Или вы так не думаете?

Она ожидала услышать, что он так не думает и у Купола в обозримом будущем не будет ни «Нью-Йорк таймс», ни Си-эн-эн, но Кокс ее удивил.

— Вероятно, в пятницу, если ни один из козырей, которые у нас в рукаве, не сработает.

Что еще вы хотите узнать, миз Шамуэй? Только покороче, пожалуйста, потому что я звоню не из пресс-службы. А у меня жалованье не сказать чтобы очень большое.

— Вы позвонили мне, так что придется терпеть. Терпите, полковник.

— Миз Шамуэй, при всем уважении к вам, в Честерс-Милле ваш мобильник — не единственный, на который я могу позвонить.

— Я уверена, что это так, но не думаю, что Барби заговорит с вами, если дадите мне от ворот поворот. Он не особенно рад своей новой должности коменданта этого форта.

Кокс вздохнул.

— Какой у вас вопрос?

— Я хочу знать, какова температура воздуха у южной или восточной части Купола… реальная температура, без поправки на пожар.

— Зачем…

— Есть у вас эта информация или нет? Я думаю, есть или вы можете ее получить. Я думаю, сейчас вы сидите перед компьютером и у вас есть доступ к любой информации, возможно, включая и размер моего нижнего белья. — Она помолчала. — И если вы скажете, что шестнадцатый, [110] разговор мы закончим.

— Вы сейчас специально демонстрируете свое чувство юмора, миз Шамуэй, или вы всегда такая?

— Я устала и напугана. Не забывайте об этом.

110

16-й размер в США соответствует российскому 48/50.

Кокс замолк. Ей показалось, что она слышит, как он нажимает на клавиши.

— В Касл-Роке сорок семь по Фаренгейту. Пойдет?

— Да. — Разница оказалась не такой большой, как она боялась, но существенной. — Я смотрю на термометр в витрине «Бензина и бакалеи». Он показывает пятьдесят восемь. Разница одиннадцать градусов на расстоянии в двадцать миль. Если только по Западному Мэну этим вечером не проходит большой теплый фронт, я бы сказала, что здесь творится что-то непонятное. Вы согласны?

Он на ее вопрос не ответил, но сказанное им заставило забыть о разнице температур:

— Мы собираемся предпринять еще одну попытку. Около девяти вечера. Я хотел сказать Барби об этом.

— Остается надеяться, что план Б сработает лучше плана А. В данный момент, насколько я понимаю, назначенец президента пытается накормить голодающих в «Эглантерии». По слухам, «Цыплятами от Барбары». — Впереди она увидела освещенные окна, и у нее заурчал желудок.

— Вы выслушаете и передадите сообщение? — Ей показалось, что он хотел добавить еще пару слов: «вздорная сука».

— С радостью. — Она улыбнулась. Потому

что могла быть и вздорной сукой. Если по-другому не получалось.

— Мы собираемся опробовать экспериментальную кислоту. Фтористоводородное соединение, сделанное вручную. В девять раз более едкое, чем обычная фтористоводородная кислота.

— Химия повышает качество жизни.

— Мне говорят, что теоретически этим соединением можно прожечь в скале дыру глубиной в две мили.

— С какими интересными людьми вы работаете, полковник.

— Мы собираемся опробовать ее там, где Моттон-роуд вливается в… — Шуршание бумаги. — Вливается в Харлоу. Я подъеду туда.

— Тогда я скажу Барби, что кухонную утварь должен мыть кто-то еще.

— Вы тоже почтите нас своим присутствием, миз Шамуэй?

Она открыла рот, чтобы сказать: «Не позволю себе упустить такую возможность», — когда чуть дальше по улице поднялся дикий шум.

— Что там у вас происходит? — спросил Кокс.

Джулия не ответила. Захлопнула мобильник и сунула в карман уже на бегу. На крики людей накладывался еще какой-то звук. Вроде бы рычание.

Выстрел прозвучал, когда от места события ее еще отделяла половина квартала.

6

Пайпер вернулась домой и обнаружила ждущих ее Каролин, Терстона и юных Эпплтонов. Обрадовалась, увидев их, потому что смогла отвлечься от мыслей о Сэмми Буши. По крайней мере временно.

Она выслушала рассказ Каролин о припадке Эйдена Эпплтона, но мальчик вроде бы прекрасно себя чувствовал и все глубже зарывался в упаковку печенья с финиками «Фиг ньютонс». На вопрос Каролин, не нужно ли показать мальчика врачу, Пайпер покачала головой:

— Если повторения не будет, мы можем предположить, что причина в голоде и эмоциональном возбуждении, вызванном игрой.

Терстон печально улыбнулся:

— Мы все испытывали эмоциональное возбуждение. Хорошо проводили время.

Когда речь зашла о крыше над головой, Пайпер прежде всего подумала о доме Маккейнов, который находился рядом. Только она не знала, где они прячут запасной ключ.

Элис Эпплтон сидела на полу, скармливая Кловеру крошки «Фиг ньютонс». Овчарка тыкалась мордой ей в лодыжки, показывая, что лучшей подруги у нее нет и быть не может.

— Самая лучшая собака, которую я только видела, — поделилась девочка с Пайпер. — Как бы мне хотелось, чтобы у нас была такая.

— У меня был дракон, — сообщил всем Эйден, уютно устроившийся на коленях Каролин.

Элис пренебрежительно улыбнулась:

— Его придуманный Д-Р-У-Ж-Б-А-Н.

— Понимаю, — кивнула Пайпер. Решила, что при необходимости можно разбить окно в доме Маккейнов; если уж прижимает к стенке, то все средства хороши. Но когда она поднялась, чтобы проверить, как там кофе, в голову пришла более удачная идея: — Думегены! Мне следовало сразу о них подумать. Они уехали в Бостон на конференцию. Корали Думеген просила меня поливать цветы, пока их не будет.