Под куполом
Шрифт:
Младшему потребовалась вся его сила воли, чтобы не нажать на спусковой крючок после того, как он вытащил пистолет. А так хотелось, чтобы эти глаза закрылись навсегда.
— Ты еще и прихрамываешь.
— Это из-за детей, которых мы нашли на Честерском пруду. Я нес одного и, думаю, потянул мышцу.
— Ты уверен, что причина только в этом? Вы с Тибодо должны выполнить одну работенку, — Большой Джим посмотрел на часы, — через три с половиной часа, и напортачить нельзя. Все должно пройти идеально.
— Почему нельзя
— Потому что ведьма вместе с двумя ее троллями верстает газету. С Фрименом и другим… Спортивный репортер, который всегда наезжает на «Диких котов».
— Тони Гуэй.
— Да, он самый. Меня не волнует, если им достанется, особенно ей, — верхняя губа Большого Джима приподнялась в собачьей улыбке, — но свидетелей, которые что-то увидят, быть не должно. Насчет услышать… это совсем другое дело.
— А что они должны услышать, папа?
— Ты уверен, что тебе хватит сил? Потому что я могу послать с Картером Френка.
— Нет! Я помогал тебе с Коггинсом, и я помогал тебе этим утром со старухой, так что заслуживаю право пойти и туда!
Большой Джим оценивающе смотрел на него. Потом кивнул:
— Хорошо! Но тебя не должны поймать или даже заметить.
— Не волнуйся. Что ты хочешь… что должны услышать свидетели?
Большой Джим сказал. Большой Джим сказал ему все. Отличная идея! — подумал Младший. Не мог не признать: его дорогой отец не упускал ни единого шанса.
15
Когда Младший поднялся на второй этаж, чтобы «дать отдых ноге», Большой Джим доел сандвич, вытер жир с подбородка и позвонил на мобильник Стюарта. Начал разговор с вопроса, который задавал всегда, если звонил на мобильник:
— Ты где?
Стюарт ответил, что они направляются в похоронное бюро, чтобы выпить. Зная отношение Большого Джима к спиртному, отвечал он с воинственностью рабочего человека:
— Свою работу я сделал, так что теперь не мешай мне получить удовольствие.
— Хорошо, но только один стаканчик. Этот день для тебя еще не закончился. Для Ферна и Роджера тоже. — Стюарт энергично запротестовал. Когда закончил свою тираду, Большой Джим продолжил: — Я хочу, чтобы вы трое в половине десятого подошли к зданию средней школы. Там будут несколько новых патрульных, включая мальчиков Роджера, и вы трое тоже мне там нужны. — Тут его осенило: — Я хочу назначить вас сержантами в городской службе безопасности Честерс-Милла.
Стюарт напомнил Большому Джиму, что у него с Ферном четыре новых покойника.
— Покойники из кладовой Маккейнов могут подождать, — ответил Большой Джим. — Все равно они мертвы. У нас чрезвычайная ситуация, если ты этого не заметил. Пока кризис не закончился, нам всем приходится напрягаться. Внеси свою лепту. Поддержи команду. В половине десятого у здания средней школы. Но сначала я хочу, чтобы вы сделали кое-что еще. Много времени на это не уйдет. Передай
Стюарт спросил, почему Большой Джим хочет говорить с Ферном, которого воспринимал — и не без оснований — законченным дурнем.
— Не твоего ума дела. Просто отдай ему мобильник.
Ферн поздоровался. Большой Джим не соизволил, сразу перешел к делу:
— Ты входил в добровольную пожарную дружину, так? Пока ее не распустили?
Ферн ответил, что действительно входил в это неофициальное приложение к пожарной команде Честерс-Милла, не упомянув, что вышел из дружины за год до ее расформирования (после того как члены городского управления рекомендовали не выделять на нее деньги в бюджете 2008 года). Не упомянул и о другом: на сбор пожертвований для дружины уходило время, которое он мог бы потратить с большей пользой — на выпивку.
— Я хочу, чтобы ты пошел в полицейский участок и взял ключи от пожарной части. Потом посмотри, стоят ли там ручные пожарные насосы, которые вчера использовал Берпи. Мне сказали, что он и эта Перкинс поставили их туда, получше проверить.
Ферн ответил, что ручные насосы брали из «Универмага Берпи» и это собственность Ромми. У дружины тоже были насосы, но их продали на интернет-аукционе после ее расформирования.
— Раньше они могли принадлежать ему, но теперь уже нет, — возразил Большой Джим. — На период кризиса насосы — собственность города. И мы будем поступать так со всем, что нам потребуется. Потому что это делается для общего блага. А если Ромео Берпи думает, что он снова сможет организовать пожарную дружину, то напрасно.
Ферн заметил — осторожно, — что, судя по разговорам, Берпи удалось очень быстро потушить пожар, возникший после ракетного удара.
— Там он тушил окурки, тлеющие в пепельнице, — фыркнул Большой Джим. Вена пульсировала на виске, и сердце билось слишком уж гулко. Он знал, что поел очень быстро — опять, — но ничего не мог с этим поделать. Оголодав, буквально заглатывал все, что лежало перед ним. Такая уж натура. — Любой смог бы его потушить. Ты бы смог. Речь о том, что я знаю, кто голосовал за меня в прошлый раз, а кто — нет. И те, кто не голосовал, не получат ёханую конфетку.
Ферн спросил Большого Джима, что он, Ферн, должен сделать с насосами.
— Убедись, что они в пожарной части. Потом иди в среднюю школу. Мы будем в спортивном зале.
Ферн сказал, что с ним хочет поговорить Роджер Кильян.
Большой Джим закатил глаза, но ждал.
Роджер желал знать: которые из его мальчиков пойдут в копы?
Ренни вздохнул, порылся среди бумаг, наваленных на столе, нашел лист со списком новых патрульных. Большинство — учащиеся старшей школы, все мужчины. Самому младшему, Микки Уэрдлоу, было только пятнадцать, но он уже прослыл хулиганом. Играл на месте правого защитника в футбольной команде, пока его не вышибли за пьянство.