Под куполом
Шрифт:
Это не человек, это хэллоуиновская кукла.
Да, конечно. Кто еще это мог быть, с зелеными садовыми совками в руках, головой из мешковины и вышитыми белыми крестами вместо глаз.
— Док! Док! — Голос Ромми.
Хэллоуиновская кукла вспыхнула яркими языками пламени.
Мгновением позже все ушло. Остались только дорога, яблоневый сад на вершине и пурпурный свет, вспыхивающий каждые пятнадцать секунд, как бы говоривший: Иди сюда, иди, иди.
12
Ромми
— Док… Расти… ты как?
— Отлично. Это пришло, это ушло. Полагаю, как у тебя. Ромми, ты что-нибудь видел?
— Нет. На мгновение подумал, что пахнет огнем. Но думаю, просто воздух очень задымленный.
— Я видел костер из горящих тыкв, — вставил Джо. — Я вам это говорил, так?
— Да. — Расти тогда не придал значения словам Джо, несмотря на то, что слышал эти же слова из уст собственной дочери. Теперь вот придавал.
— Я слышал крики, — поделился своими впечатлениями Бенни, — но забыл все остальное.
— Я тоже их слышала, — кивнула Норри. — Происходило все днем, но стояла темень. Где-то кричали. И думаю, мне на лицо падала сажа.
— Док, может, нам лучше вернуться, — предложил Ромми.
— Этому не бывать. Не бывать, пока у меня есть шанс вывести отсюда своих детей — и всех остальных детей.
— Готов спорить, некоторые взрослые тоже захотят уйти, — ввернул Бенни. Джо врезал ему локтем.
Расти посмотрел на счетчик Гейгера. Стрелка прилепилась к +200.
— Оставайтесь здесь, — распорядился он.
— Док, а если радиация увеличится, а вы потеряете сознание? Что нам тогда делать? — осведомился Джо.
Расти обдумал вопрос.
— Если я буду рядом, вытаскивайте меня оттуда. Но не ты, Норри. Только мужчины.
— Почему не я?
— Потому что придет день, когда тебе захочется иметь детей. Только с двумя глазами, и чтобы руки-ноги были, где им положено.
— Понятно, — кивнула Норри. — Остаюсь здесь.
— Для остальных короткое пребывание в зоне повышенной радиации вреда не принесет. Но я говорю про очень короткое пребывание. Если я пройду половину пути по склону или окажусь уже в саду, оставьте меня там.
— Так нельзя, док, — покачал головой Ромми.
— Не насовсем. У тебя в магазине есть еще свинцовая лента?
— Да. Нам следовало привезти ее сюда.
— Согласен, но всего не предусмотришь. Если произойдет худшее, привезите ленту, закройте кусками окна авто, на котором приедете, и забирайте меня. Черт, к тому времени я уже могу оклематься и идти к городу на своих двоих.
— Да. Или лежать, получая смертельную дозу.
— Знаешь, Ромми, мы, вероятно, волнуемся понапрасну. Я думаю, это короткое воздействие — аналог потере сознания у детей — по характеру не отличается от других феноменов, связанных с Куполом. Ты ощущаешь его лишь однажды, а дальше все хорошо.
— Ты, возможно, ставишь на кон свою жизнь.
— В какой-то момент мы должны начать делать ставки.
— Удачи
Расти легонько стукнул по нему, потом проделал то же самое с кулаками Норри и Бенни. Ромми от них не отстал.
— Что хорошо для детей, хорошо и для меня.
13
В двадцати ярдах за тем местом, где Расти привиделась кукла в шляпе-цилиндре, щелчки, которые издавал счетчик Гейгера, участились. Он увидел, что стрелка подтянулась к +400, чуть войдя в красную зону.
Расти остановился и вытащил из фургона снаряжение, которое предпочел бы не надевать. Посмотрел на остальных.
— Первое и единственное предупреждение. И оно прежде всего относится к вам, мистер Бенни Дрейк. Если засмеешься, пойдешь домой пешком.
— Я смеяться не буду, — ответил Бенни, и тут же все они рассмеялись, включая и Расти.
Он снял джинсы, натянул поверх трусов футбольные тренировочные штаны. Накладки на бедра и ягодицы заменили предварительно вырезанные куски свинцовой ленты. Затем он надел наголенники кэтчера, их тоже обернул свинцовой лентой. Далее последовали свинцовый воротник для защиты щитовидной железы и свинцовый фартук, прикрывающий перед. Расти взял самый большой, так что он доходил до ярко-оранжевых наголенников. Расти уже хотел прикрыть спину вторым фартуком (лучше нелепо выглядеть, чем умереть от рака легких), но все-таки передумал. Он уже увеличил собственный вес до трехсот фунтов. Радиация с тыла не заходит. Если держаться к ее источнику лицом, ничего с ним не случится.
Ну, возможно, ничего.
До этого момента Ромми и дети сдерживались, ограничиваясь смешками и сдавленным хихиканьем. Контроль заметно ослабел, когда Расти надел на голову резиновую шапочку, вложив в нее два слоя свинцовой ленты, но полностью они сдались лишь после того, как он натянул на руки длинные, до локтей, перчатки, а его глаза скрылись под защитными очками.
— Оно живое! — закричал Бенни, размахивая вытянутыми руками, как чудовище Франкенштейна. — Хозяин, оно живое!
Ромми, покачиваясь, сошел с дороги и, гогоча, сел на валун. Джо и Норри просто рухнули на проезжую часть и катались по ней, словно цыплята, принимающие пылевую ванну.
— Домой пойдете пешком, вы все, — пробурчал Расти, но и он улыбался, когда залезал (не без труда) в фургон.
А впереди, совсем как маяк, мерцал пурпурный огонек.
14
Генри Моррисон покинул полицейский участок. Шумное, больше подходящее для раздевалки школьного спортивного зала поведение новобранцев окончательно достало его. Все шло не так, решительно все. Вероятно, он это понял еще до того, как Тибодо, бандит, который теперь охранял члена городского управления Ренни, появился с подписанным приказом об увольнении Джекки Уэттингтон — отличной патрульной и, более того, прекрасной женщины.