Под лунным светом
Шрифт:
— Нет. Конечно, нет. Теперь я выберу себе мужа сама, — она поцеловала Алекса в губы, и решительно зашагала с ним рядом к своему поместью.
Алекс отправился в свою старую комнату, где жил, когда прислуживал Уолкерам. Ему приходилось ждать мучительно долго, пока Грейс вернётся.
Генри находился дома, и был встревожен и опечален. Он боялся, что это сильно большой удар для дочери, не подозревая, что она мечтала о таком исходе. Когда Грейс вошла в его кабинет, отец напрягся.
— Дочь, прости меня
— Нет.
— Понимаю, что ты расстроена, но…
— Я уже выбрала себе мужа, отец.
— Выбрала? Кого? — встрепенулся мужчина.
— Алекса Томпсона.
Глаза Генри расширились то ли от удивления, то ли от гнева. Но Грейс стояла на своём и даже не переменилась в лице.
— Не может этого быть! Этому не бывать! Он тебе не ровня!
— Ты мне уже столько раз выбирал тех, кто по-твоему является ровней, что печально вспоминать. Как я решила, так и будет, отец. Ты можешь гнать меня из дому, но никогда не сможешь изменить этого решения.
Генри почти побагровел от злости, но Грейс уже направилась к выходу, не желая слушать причитаний отца. Она пошла к матери, чтобы сказать тоже самое, а затем пойдёт даже к Джозефу, не боясь их гнева. Когда леди переступила порог в спальню матери, та сидела на краю кровати и плакала.
– Что с вами, мама? — побеспокоилась леди.
– Мне так жаль тебя, дитя.
— Это пустое. Я только что от отца, и сказала ему новость, которую пришла поведать и тебе.
– Какую, дочь моя?
— Я хочу стать женой Алекса Томпсона, — лицо женщины почти не поменялось, словно она знала, что скажет её дочь. — Вы не удивлены, мама?
— Нисколько.
— Отчего же?
— Я же женщина, дорогая. И давно заметила, что ты влюблена. Стоило только посмотреть на твои глаза, когда ты находилась рядом с ним. Они светились счастьем, как никогда.
— И вы не против этого брака?
— Против. Но, скажи, дитя моё, ты видела, чтобы твоя мать была счастливой в браке и её глаза светились от счастья?
— Вероятно, нет.
— Теперь ты знаешь мой ответ, Грейс.
Дочь подбежала к матери, и обняла так крепко и нежно, что без слов становились явными все её чувства.
— Спасибо вам, мама!
— Будь счастлива, дочь!
Теперь не всё казалось таким страшным и нереальным, как прежде. Хотя бы Матильда оставалась на стороне дочери. А это уже много значит.
Грейс закрыла дверь снаружи, и прислонилась к ней спиной. Сколько пережитого осталось позади. Теперь стоит ещё одна задача — поведать Джозефу об её решении. Ведь она нисколько не сомневалась, что даже не отец является главой в этом доме, а именно её брат.
И, собравшись с мыслями и духом, она направилась к комнатам брата. Едва нога ступила с лестницы на пол в его крыле, как
— Ты неблагодарная, лживая лицемерка! — вскричал мужчина, в эту минуту больше походя на свирепого зверя. — Для тебя и деньги, и слава, и красивый жених, а ты!..
— Замолчи, Джозеф, — ответила Грейс, пытаясь подавить непроизвольный страх перед братом. — Я теперь сама себе хозяйка!
Она направилась обратно, но услышала слова Джозефа.
— Убирайся прочь с нашего дома! И забирай своего оборванца с собой! Как поживёшь с ним на помойке, сразу передумаешь. Но учти, что будет поздно.
— Не тебе решать, идти мне из дома или нет. Но я надеюсь на справедливость и любовь отца.
С этим Грейс направилась к Алексу. Когда она вошла в комнатку, Томпсон нервно ходил туда-сюда.
– Грейс, ты здесь! Я думал, что сойду с ума. Зачем ты меня здесь оставила, как нашкодившего мальца?
— Тише! Возвращайся пока что к графу, ведь ты не свободен ещё от него. К тому же, так будет лучше, пока родные не смирятся с моим решением или не выгонят меня прочь.
— Да. Только давай мне знать обо всём, Грейс, родная!
— Иди, Алекс.
Выпроводив возлюбленного, мисс Уолкер пошла к себе в комнату.
Она долго лежала одетой на кровати, полностью измяв подвенечное платье. Затем, после вечернего омовения, легла в постель. Ночь подкралась, вовсе не посылая сон. Как тут, она услышала знакомые любимые звуки под окном. Грейс испугалась, что Алекс её ослушался и остался. Она мигом спохватилась и кинулась до окна. И тут, вслушавшись в текст песни, расслабилась. Алекс пел довольно весёлую песню, дополняя её сладким звучанием лютни.
Грейс снова легла в постель, наслаждаясь сладкими мелодиями. Давно Алекс не играл для неё и не пел, не имея возможности. А теперь, снова поёт. Для неё одной. С улыбкой на пухлых губах и тёплыми мыслями, леди заснула.
Наутро, довольно рано, в комнату постучали. Вошёл Генри Уолкер.
— Прости, что я рано! Я обязан выяснить с тобой всё, как можно раньше.
— Я вас слушаю, отец.
— Начну с того, что Луи Савуази приговорили к казни, — он подождал реакции дочери, затем продолжил, когда увидел, что она весьма спокойна. — И самое главное…
— Да, отец?
— Я не против такого варианта, как Алекс Томпсон.
Мужчина вышел, оставив свою дочь потрясённой. Интересно, отчего он так быстро сдался!? Грейс позвала служанку, и поспешно оделась. Она выбежала из комнаты в коридор, где наткнулась на Бесси.
— Какое счастье, миледи! Ваш отец, вероятно, уже обрадовал вас?
— Ты о чём?
— Ну, как же, о чём? Что вы вправе выйти замуж за Алекса Томпсона! Я спешила к вам, чтобы обрадовать, но теперь вижу, что вы всё узнали от мистера Генри Уолкера.