Под маской моего мужа
Шрифт:
— Артём!!! — испуганно вскрикивает она.
Вздрагиваю от неожиданности. Непривычно слышать свое имя от неё. Что?.. Оглядываюсь. Ооо, твою мать! Три тонированные машины охраны Дамира по наши души. Выбрасываю только что прикуренную сигарету и ныряю в тачку.
— Пристёгивайся!
Даю задний ход, но на эмоциях слишком быстро и резко делаю разворот, тормозные колодки взвизгивают. Вышедшие из машин бугаи инстинктивно переводят на нас взгляды. Разворачиваю тачку торцом, чтобы не спалить номера. И бью по газам, вылетая в третий ряд двухполосной
Паркуюсь. Лера шокированно смотрит на меня.
— Ты водишь как гангстер!
— Я вожу как пилот Формулы.
— А ты пилот?
— Нет. Но странно было не научиться, провозившись с болидами четыре года.
— То есть я смею надеяться, что отец моего ребёнка всё-таки не гангстер? Мне сказали, что ты мошенник, а перед этим, что киллер.
— Киллер? Ебать… Дамир?
Вздыхает, утвердительно качнув головой.
— Козёл. Прости, детка. Да я просто сделал тачке запрещённый апгрейд! Нет, если бы пилот расхерачился, то условно можно было бы меня и киллером назвать. А так…
— А депортация из Германии?
— Подделал права.
— Зачем?
— Лер… Ну было и было. С тобой же я не косячил!
— Откуда мне знать?
Про незначительные косяки с разборкой ворованных тачек уже здесь тактично умалчиваю. Если она останется рядом, косячить с законом я больше не буду.
— Просто поверь мне.
— Мошеннику, который играл роль моего мужа за бабки? Альфонсу?
Моё лицо дёргается от этой формулировки. Но слава Богу, что не спрашивает про ствол. Это объяснить гораздо сложнее.
— Если я поклянусь, что наслаждался этой ролью и не взял бабки, мы проедем эту тему?
Недовольно хмурится.
— Особенно на фоне того, что ты трахалась с этим упырём! — взрывает меня. Луплю с раздражением по рулю, пытаясь найти сигареты, но последнюю я выкинул там, у кофейни, не успев выкурить.
— Ревнуешь? — слышу в её голосе нескрываемое удовлетворение.
Перевожу на неё разъярённый взгляд.
— Это тебе за всех тех тёлок, не успев смыть которых ты залез в мою кровать!
— Каких ещё?.. Ааа, — закрываю глаза.
Всё, что могли, вывернули! Но нихера… не прокатит!
— С момента нашего знакомства я ни к кому не прикасался.
— Так я и поверила!
— Да клянусь всем святым!
— И что же у тебя святого? — ядовито.
Святого?
— Сыном клянусь…
Мне неожиданно прилетает по щеке. Не слишком сильно, скорее, демонстративно.
— Я ещё не дала тебе права называть его «своим»! Ты его не хотел. А теперь смеешь клясться им?!
Ложусь на скрещённые на руле руки. Устал… Поднимаю на неё, как мне кажется, уже отупевший от утомления взгляд.
— Я люблю тебя. Можно в это поверить? Иначе зачем мне это всё?
— Не знаю.
— Другой причины ведь быть не может.
— Ладно, — отворачивается к окну. — Не спала я с ним. Можешь не
Болезненное и поганое напряжение, что сдавило мою грудь с момента, как я увидел их поцелуй, вдруг отпускает. От усталости я даже не могу полностью переварить сказанное. Мне просто вдруг становится хорошо. Секунд на десять. А потом…
— Зараза! — замахиваюсь, чтобы щёлкнуть её куда-нибудь, но единственное подходящее место — это то, на котором она сидит.
Испуганно вжимает голову в плечи. Рассерженно дёргаю за прядь волос.
— Ау!
Завожу тачку и срываюсь с места.
— И куда мы теперь?
— Есть одно надёжное место. Приедем — получишь по заднице.
— Артём, значит… Не так уж всё и страшно…
Глава 42 — Тёма
Наши пальцы переплетены. Он ведёт одной рукой, иногда отпуская мои пальцы, если нужно сделать какой-то маневр, а потом снова, не глядя, отыскивает их. Смотрю в окно, тихо шмыгая носом. Внутри меня расслабляются все болезненные струны. Чувствую эйфорическое порхание в груди. Он рядом, он мой, он любит… Слёзы текут. Мой мир не иллюзия. Вот он — реален и сжимает бережно мои пальцы.
Нет, я не простила его. И мне всё ещё хочется врезать по этим небритым щекам. И мне страшно, что теперь придётся сделать много новых открытий в своём муже. Но мне всё равно хорошо и спокойно. Я дома. Дом там, где он. Может, я и дура, но я ему верю.
Притормаживает. Стальная штора гаража медленно едет вверх. Поднимаю глаза на второй этаж. Там огромное панорамное окно. Жалюзи закрыты.
Артём плавно заезжает внутрь. Не дожидаясь, пока он откроет дверь, я выхожу сама. Свет очень яркий… Всё выложено светлой плиткой, как в бассейне.
— Что это за место?
— Лер, ну ты что? Перестань… — стирает большими пальцами слёзы с моего лица.
Уворачиваюсь, отталкивая его руки. С рычанием перехватывает за руку и затылок, впечатывая в себя. Успеваю только взвизгнуть от неожиданности.
— Я сказал — всё хорошо! — рассерженно. — Никакой трагедии нет! Прекрати накручивать!
Отстраняется, заглядывая мне в глаза.
— Я люблю… вас, — стреляет взглядом мне на живот.
Под его глазами синяки, и лицо немного осунулось. На лице непривычная щетина. Он выглядит старше и суровее. И видя его таким раненым и уставшим, вдруг очень явственно чувствую — простила. Не хочу упрекать больше. Как есть, так есть.
От усталости и голода подкашиваются ноги. Он прижимается губами к моей скуле.
— Лерка… Я так скучал, я чуть с ума не сошёл… Не реви, ладно? Я и так как порванный нерв.
— Я кушать хочу. Давай закажем что-нибудь?
Хватается за карман, с досадой морщится.
— Телефон без симки. Я схожу.
— Нет… — испугавшись, хватаю его за рукав куртки. — Не ходи. Тебя ищут.
— Ну пойдём, посмотрим, что там есть.
За руку ведёт меня наверх по стальной витой лестнице. Она гулко отзывается на наши шаги.