Под небом Испании
Шрифт:
Харамская операция явилась хорошей школой для многих командиров и начальников штабов по управлению войсками. В дни затишья комиссар Сантьяго часто выступал перед солдатами и офицерами бригады Пандо. Он с радостью отмечал, что республиканцы вышли из этого сражения более сильными, обогащенными боевым опытом.
Подразделения, части и соединения республиканцев, сформированные накануне сражения, вели себя на поле боя мужественно. На высоте оказались и командиры. Смелость и решительность молодых командиров часто решали исход поединка. Харамская операция показала, что вместо полупартизанских, разрозненных отрядов,
Фронт стабилизировался. Мы получили короткий отдых. Пользуясь этим, Марио, Пако и я отправились в Мадрид, в кавалерийский эскадрон. Хотелось узнать, как там идут дела.
В расположении кавалерийского эскадрона нас встретил улыбающийся Андрей Савченко. Подошел командир эскадрона капитан Триго. Савченко был любезен, но принялся сетовать на свою судьбу:
– Везет вам, Павлито. Все время в боях, а я сижу здесь и жду у моря погоды. Ни разу еще свой клинок не обнажил. А представьте, чертовски хочется испытать себя. Ведь я прирожденный кавалерист, мог бы принести пользу, а меня держат в тиши. И это в дни, когда все на фронте. Кто это догадался в Мадриде держать эскадрон?
– На всякий случай не помешает, – ответил я ему.
– Чепуха. Что может случиться в Мадриде? Ничего. Все заняты фронтом. Ну да ладно, а то я совсем разнился. Может быть, хотите размяться на коне?
– Есть такое желание. Хорошо бы устроить вольтижировку. Окопы, траншеи – все это порядком надоело. Хочется размять мышцы.
Андрей понимающе кивнул головой и отдал солдату приказание. Через двадцать минут конь с вольтижировочным седлом и кордой стоял на манеже. Подошли офицеры эскадрона. Когда я садился на коня, меня осторожно взял за руку Савченко и зашептал на ухо:
– Извините, но я должен забежать в штаб. Сами должны понять – дела. Не обидитесь?
– Служба есть служба.
– Ну, вот и ладно. Осторожнее, не зашибитесь на коне.
Савченко ушел, а мы приступили к занятиям. Вольтижировка и джигитовка прошли удачно. Оставалась манежная езда. Я хотел показать офицерам несколько спортивных приемов фигурной езды.
Выехал вперед, поставил коня перед строем. Успокоил его и стал показывать один из приемов. Первый раз сделал медленно, чтобы офицеры смогли запомнить и понять упражнение. Когда им стало ясно, я решил показать теперь этот же прием быстро, на скаку. Но только я приготовился, как послышались два выстрела. Конь рванулся, и я очутился на земле. Поднявшись, быстро вскочил в седло. Оно было прострелено, пуля легко задела шею коня.
Капитан Триго был возмущен. Оставив за себя офицера, он быстро ускакал и по телефону доложил в штаб дивизии о случившемся.
Мы провели занятия и разошлись, Марио и Пако, узнав о таинственных выстрелах, ходили вокруг меня и по нескольку раз переспрашивали, не ранен ли я.
В Конце концов Марио заставил раздеться и сам осмотрел меня. И только, когда своими глазами увидел, что я цел и невредим, успокоился.
Этим делом,
– Хотите взглянуть на злоумышленника.
– Любопытно.
– Приходите.
Комнату, куда меня пригласили, я нашел довольно быстро. Пожилой, начинающий седеть майор, усадил меня в кресло у окна, а сам крикнул дежурному:
– Введите арестованного.
Дверь открылась, и на пороге показался Андрей Савченко. Затравленный взгляд, волосы всклокочены, без ремня. Увидев меня, он от неожиданности остановился, а потом, наклонив голову, пошел к столу, тяжело опустился на стул.
– Как вас зовут? – спросил его майор.
– Я уже отвечал.
– Повторите еще раз.
– Андрей Савченко.
– А настоящее имя?
– Барон Скрыпник.
– С какой целью приехали в Испанию?
– У меня было задание нейтрализовать лучших испанских командиров, комиссаров и советских добровольцев-советников.
– Ах ты мерзавец, продажная твоя душа, – не выдержал я.
Барон повернулся ко мне:
– Ненавижу, ненавижу вас всех, коммунистов. Вылезли из грязи в князья и кичитесь. Ну, ничего, удалось вам в России, здесь будет по-иному. А может быть, вы, Павлито, теперь живете в моем имении, как это у вас называется, колхоз, совхоз, МТС?
– Перестаньте валять дурака, – одернул я его. Барон Скрыпник затих, втянул голову в плечи.
– Увести предателя, – распорядился майор.
Барона увели. Больше его я не видел.
Позже мне сообщили, что по приговору суда его расстреляли.
Так закончилась биография бывшего белогвардейца, ставшего шпионом. Как я потом вспомнил, в районе, о котором рассказывал мне Савченко-Скрыпник, действительно раскинулся большой и богатый уральский колхоз.
IX
Всеобщая мобилизация. Итальянский экспедиционный корпус. Комбат удивляется. Марио характеризует «земляков». Бои на Гвадалахарском направлении. Последняя встреча с Луизой
Во второй половине февраля после боевых действий на Хараме батальоны и бригады республиканцев готовились к обороне. Опоясывали колючей проволокой траншеи, саперы колдовали над противотанковыми минными полями. Боевые бригады, которые все время до этого наступали, отошли во второй эшелон, в резерв. Части получали пополнение из хорошо обученных и вооруженных солдат и унтер-офицеров. Штабы дивизий и корпусов укомплектовывались специалистами.
В напряженной обстановке, которая сложилась после Харамского сражения, при активном участии Коммунистической партии Испании правительству Ларго Кабальеро наконец-то удалось приступить к формированию новых бригад.
Первый призыв в порядке мобилизации произвели в марте 1937 года. Эти дни стали большим праздником для всего народа. В Валенсии жители города вышли на демонстрацию с лозунгами: «Настало время единого командования», «Все на борьбу с Франко», «Обязательная воинская повинность для мужчин в возрасте 40–45 лет». Значительно улучшилась к этому времени и оснащенность войск. Вместо пулеметов «гочкис», «сент-этьен», «шош», «льюис» появились ручные пулеметы Дегтярева и станковые «максим».