Под одним солнцем. Наша старая добрая фантастика (сборник)

Крапивин Владислав Петрович

(Да, есть же люди, которые всегда и всем недовольны. Леонид, это уж точно, один из них. Но Карл, Карл! Не думал, что он действительно их позовет…)

— Ребята, ну, рад, ну, садитесь…

— Слушай, Тихон, — начал Леонид, — мне кабинеты и секретарши надоели и в старом НИИ. Вот тебе заявление об уходе: или подпишешь — я уйду, или порвешь поговорим.

— Ну что ж! — Тихон, не задумываясь, сложил заявление вчетверо и мелкими клочками отправил в корзину.

— Отлично, — сказал Леонид. — Тебе кажется, что мы недовольны. И ты этим возмущен.

Еще бы! Вот Игорь. Везунчик! В НИИМПе без году неделя, к космотестам не имел никакого отношения и вообще не математик, не медик, не кибернетик, а жалкий гуманитарий. И стал заведующим отделом, мы его заставляем диссертацию писать. А все почему? Опыт над собой ставил! Так что, плохо, что ли, этот опыт кончился? Получил в результате жену, да еще какую! С него хватило бы. А то туда же. Еще чего-то хочет. Так ты думаешь? А это хорошо, что он чего-то хочет!

— Тихон чуть не плакал, нижняя губа расплылась еще шире, щеки опустились:

— Ребятишки, сам вижу, что-то не то со мной, с нами. Но что вы-то предлагаете?

Карл обнажил в улыбке зубы:

— Тихон, я говорил, что один ты здесь не на своем месте. Я ошибся. Все мы. Мы же ведь не организаторы. Вспомни-ка тесты! В тебе больше от организатора, чем в нас, и все же недостаточно. А из этого надо делать выводы. Институтом и отделами мы руководить не можем. У нас свое дело — сборка талантов.

— Что же, распустим институт? Ты этого хочешь, Карл? И вы тоже?

— Нет. Ни он, ни мы, — молчавший до сих пор Игорь заговорил, потирая ладонью щеку, словно пытаясь стереть с нее бледность обиды. — И даже бросать институт мы не хотим. Просто надо найти на наши посты Организаторов. Или сформировать коллективные организаторские таланты.

— Точно, — отозвался Карл.

— И побыстрее, — поддержал Леонид. — Хорошенького понемножку. Поскорее надо отделаться от руководства. А то… было место, где мы делали все, что могли и хотели. А теперь еще и должны… Хватит.

— Что делать! — новый оборот разговора чуть успокоил Тихона. — Оскар Уайльд утверждал, что есть два вида трагедий: первый — это когда человеку не удается добиться осуществления заветной мечты, и второй — когда удается.

— Даю справку, — пропел Леонид, — он, Уайльд, добавлял, что второй случай тяжелее.

— А у нас как раз второй, — мягко сказал Игорь.

— Шутить изволите? — разозлился Карл. — Когда король под шахом, рокировка запрещена!

— А шутка — нет, — обрезал Игорь.

— Что говорить, — вздохнул Леонид, игнорируя замечания Карла. — Когда возлюбленная становится женою, это как будто и хорошо…

— Хватит трепа. — Теперь серьезности требовал Игорь. — Так вот, НИИМП был идеальной возлюбленной, а НИИКСП — красивая, верная, хозяйственная, домовитая, но немножечко чересчур солидная и тяжеловатая на подъем законнейшая супруга. А нам без возлюбленной не обойтись.

— И это ты, примернейший из мужей, говоришь такие вещи? Вот позвоню Алле…

— В нашем случае любовь должна быть по возможности платонической.

Вот так. Эх, какие у меня есть мыслишки по части предсказания судьбы…

— А я кое-что надумал насчет того, почему иногда везет, а иногда нет. И кому везет… — вставил Леонид.

— Действительно, пора наконец выяснить, почему именно дуракам счастье! радостно вскочил с места Карл.

— А вот еще есть отличная проблема: ясновидение, — предложил Тихон.

— Тогда уж и левитация, — подхватил Игорь. — Выясним, летают все-таки йоги или нет.

— Ну, это уж к числу мировых проблем не относится. Хочешь летать — иди в аэроклуб. А вот с везением кое-что можно придумать, — Леонид явно говорил серьезно.

— По-моему, тут больше замешана физика, чем психология, — задумчиво сказал Тихон. — Можно представить себе наложение некоторых законов четырехмерного континиума пространства — времени на нервную систему и поведение индивидуума…

— Черт тебя подери, — возмутился Леонид, — слишком все просто получается, этак нам скоро придется проводить новую реорганизацию. Нет уж, давайте выбирать проблемы потруднее. Да здравствует платоническая любовь! — само собой, рядом с супружеской. Игорь, не пугайся…

— Ну, дети вы, дети, и только. Но — правы. Устами младенца… Нашел на меня административный зуд. Ну ничего, вы меня подлечили. К слову: не зря я сегодня на левую ногу споткнулся. К счастью.

— К слову, — засмеялся Игорь, — почему ты почти всегда вспоминаешь одни счастливые приметы?

— Потому что в несчастливые я не верю!

ПЕРЕД ПОСЛЕСЛОВИЕМ СЧАСТЬЕ ЦЕЗАРЯ

(Статья, опубликованная Леонидом Липатовым в журнале «Сила в науке»)

…Недавно группа сотрудников Брукхейвенского синхрофазотрона (США) совершила с научными целями путешествие по курортам Франции и Италии. Эта поездка оставила заметный след в истории физики.

Ученые посетили по дороге столицу азартных игр и княжества Монако, город Монте-Карло. День, проведенный ими в местных игорных залах, останется памятен княжеству, государственный долг которого за этот день утроился! Физики выигрывали у нефизиков в карты, лото и домино, а главное — каждый из них по очереди «сорвал банк»: получил наивысший выигрыш в рулетку.

Сами физики тут же занялись выяснением столь редкой удачи. Причиной оказалось недавно сделанное ими открытие особых частиц, названных карлонами. Концентрируясь в организме работающего на синхрофазотроне человека, карлоны, как полагают, настраивают ритм работы его организма так, что он совпадает с гипотетическим ритмом вселенной. Это и вызывает в итоге «эффект везения», «эффект удачи». Поскольку всякая элементарная частица является одновременно волной, за карлонами закрепили также название «волн счастья». До случая с Монако их действие не могло проявиться, поскольку физики, насыщенные карлонами, играли в азартные игры только между собой.