Под открытым небом. Собрание сочинений в 4-х томах. Том 4
Шрифт:
Чуть правее колодца, над изгородью на длинной жердине возвышалась потемневшая старая скворечница с сучковатой рогулькой над крышей. Сима заметила, как хлопочут там скворцы со своим семейством. Вскоре наблюдать за скворцами ей стало скучно. Они летали, как заводные, в дальний конец огорода, добывали червей. Их трудно подкараулить, они порывистые.
Воробьи – другое дело. Они сидят обычно рядышком на земле, на ветках, на ограде.
…Всё-таки в этот день Сима настигла добычу.
Стоя у окна,
Он увидел Симу около амбара. Она скользнула вдоль стены, прижимаясь животом к земле. Мелкими перебежками кошка добралась до ближайшего от цели укрытия – старой кошелки. Цели её он не видел, но догадывался, что она, скорее всего, у корневища разросшегося винограда.
За своим укрытием Сима готовилась к атаке. Перебирая задними лапами и, шевеля нетерпеливо кончиком хвоста, она ждала момента. Затем, прижав тело к земле, заскользила ближе к винограду. Когда расстояние сократилось до одного прыжка, поджав передние лапы, она прыгнула. В её лапах оказалась мышь.
То ли так случайно получилось или таков кошкин прием, но мышь оказалась вновь на свободе. Серой тенью бедняжка метнулась в сторону, Сима в броске успела, играючи, легко схватить её. Почти тигровая окраска Симы, уверенность движений – все напоминало грозного хищника, на какой-то момент оказавшимся миниатюрной кошечкой.
Сергей Сергеевич был изумлен. Оказывается, у Симы двойной образ жизни. В доме она внимательная, ласковая и отзывчивая, а на воле – опытный независимый хищник. Осторожный и уверенный. И ведет себя, будто у неё нет никакого хозяина…
Чуть позже с удовлетворением подумал: «Вот так, если оставить её одну, когда необходимо будет куда-то уехать – не пропадет! Молодчина!»
Глава 7. Разговоры о жизни
Разговоры с Симой стали для Сергея Сергеевича ежедневной потребностью.
– Что, Сима, так смотришь на меня? Много сижу за столом? Не могу без чтения.
Он начинал поглаживать Симу по спине. Она мурлыкала под его чуткими пальцами. В такие минуты между ними возникала особая связь, для которой слов не подобрать.
Сима сидела на левом краю письменного стола и внимательно слушала. Она испытывала состояние полного душевного комфорта, о чем свидетельствовал её послушный хвост, обернутый вокруг тела.
– Знаешь ли ты, моя дорогая, отчего у нас, у людей, беды? – хозяин покрутил в руках очки и в упор посмотрел на Симу.
Глаза её тут же округлились. Она внимательно слушала.
Он не выдержал её взгляда. Ему показалось, что вся живая и неживая природа смотрит на него золотисто-зеленоватыми Симиными глазами и ждет.
– От того, что нет у нас порядка в общем доме. Мы вышли из чьего-то повиновения и как малые дети многое натворили своим незрелым умом. Это я теперь начинаю понимать.
Сима грациозно зевнула.
Он положил ладонь
– Наш чрезвычайный министр Сергей Шойгу – молодец. В своём докладе на год заранее сказал, что с нами будет. Какие аварии ждут. Хотя бы так нас образумить. Все то, что может случиться, дело наших рук.
Он потянул из-под Симы газету, кошка передвинулась. Потом и вовсе спрыгнула на пол, нехотя пошла к креслу. Ей нравилось сидеть на газетах. Эта её привязанность была непонятна Сергею Сергеевичу. Он все полагал, что когда-нибудь дознается, в чем причина.
Сима будто чувствовала важность того, что говорил хозяин. Она не ушла, а улеглась на кресло и стала смотреть на Сергея Сергеевича. Не зевала.
Он продолжал:
– Мы все больше и больше отрываемся от природы. Но мы же часть её?!
Сергей Сергеевич в последнее время много думал о том, что сейчас говорил, поэтому повторялся. Он и без Симы разговаривал вслух. Сам с собой. Это помогало думать.
Теперь, монотонно говоря с Симой, споткнулся о мысль: «Как Рубцов пронзительно чувствовал, откуда мы все вышли!»
Он дотянулся рукой до книжной полки. Достал небольшой красный томик стихов, который приобрел перед отъездом из города. Быстро нашел запомнившиеся строки. Негромко задумчиво прочитал:
С каждой избою и тучею,С громом, готовым упасть,Чувствую самую жгучую,Самую кровную связь.– Поэт не просто так сказал. Он, как и Есенин, – Божья дудка!
Кошка молча наблюдала за хозяином. Сергей Сергеевич уже привык к её изучающему взгляду.
– Странно тебе, почему я раньше об этом не думал? Не знаю. Дела вершил! Как белка в колесе… стихи читал только в юности… Да вот теперь – на пенсии.
Он поднял вверх над головой очки. Взгляд Симы последовал за рукой с очками. Сергей Сергеевич встал. Кошка спрыгнула с кресла и потянулась.
– Пора спать, – сказал он и пошёл открывать ей дверь.
Видно было, что Сергей Сергеевич хотел сказать что-то другое, но передумал.
Сима последовала за ним.
Не в первый раз ему показалось, будто общается он не с животным, а с человеком.
Глава 8. Обида
Не всегда между Симой и Сергей Сергеевичем устанавливалось единодушие.
Утром, когда он готовил себе завтрак, она появилась на пороге с мертвой синицей. Такого он не ожидал.
– Ах, ты проказница. Что же ты делаешь? Тебе не хватает еды?
Он не знал, что ещё говорить.
Сима положила синицу на пол и выжидательно смотрела на хозяина. Ей непонятно, почему он недоволен.
– Чтобы это было в последний раз! Ты же мышиный лев! Вот и громи серых!