Под покровом тайны

Робинзон

Мой спутник тревожно оглянулся:

– Лена, - сказал он тихо,- помолчи, пожалуйста, нынешние времена не ваши, на улице нельзя откровенно говорить. Пойдем вовнутрь, хватит тут мерзнуть. Я тебя познакомлю со своими друзьями, а потом мы поговорим обо всем, в том числе и о том, что тебя интересует.

– Да, - сказала я, - меня очень интересует, почему у нас стране настал капитализм и кто в этом виноват.

Когда мы прошли в огромный вестибюль, и я глянула на туалеты девушек, мне стало не по себе.

– Саша,- прошипела я,-

ты с ума сошел,- как я здесь разденусь, ты мой карнавальный костюм видел?

Тот опять непонимающе посмотрел на меня, потом хлопнул себя по лбу.

– Действительно! Я что-то не додумал,- признался он, - ладно, сейчас будем думать, как все исправить.

Он вытащил из кармана плоскую черную коробочку и на ней сразу зажегся экран. Потом приложил к уху и стал разговаривать.

Я с восторгом смотрела на маленький портативный телефон.

– Какие молодцы ученые в нашей стране! Пусть тут и капитализм, но у нас научились делать такие классные вещи. Наверно, вся заграница их у нас покупает?
– думала я.

Саша положил телефон в карман и извиняющим тоном сказал.

– Леночка, извини, я действительно не сообразил, что твой костюм не подойдет для праздника. Сейчас мы с тобой поедем в еще одно место, и там решим, что будем делать дальше.

Он взял меня за руку и вновь повел на улицу. Я шла за ним без сопротивления, уверенная в том, что в любой момент, когда захочу, смогу уйти в свой мир, младше этого почти на шестьдесят лет.

Мы снова сели в его удивительную машину и понеслись по ночным улицам Москвы, светящимися красочными рекламами. Я так увлеклась окружающим, что даже не заметила, что улица, застроенная огромными высотными домами, сменилась проспектом, на котором за высокими заборами стояли роскошные особняки.

– Это наверно детские садики или дома отдыха?- наивно спросила я, и нарвалась на новый взрыв смеха от своего спутника.

– Нет Лена, - сказал он уже серьезно, - это частный жилой сектор. Здесь живут миллионеры.

Когда перед нашей машиной стали бесшумно открываться металлические ворота, я все еще не могла придти в себя.

– Как же так, ведь мои родственники участвовали в революции, сражались в Великой Отечественной войне, и все это зря?
– потерянно думала я, а слезы сами начали наворачиваться на глаза, - в нашей стране теперь все снова принадлежит богачам!

Мы въехали в большой двор, тщательно вычищенный от снега, на площадке стояло несколько машин, на них я уже не смотрела, все внимание занимал красивый трехэтажный дом с башенками, представший перед нами. Как только мы вышли из машины, к нам подошел молодой человек в форменной одежде, но, видимо, узнав Сашу, молча отошел в сторону, насмешливо окинув меня взглядом. Причина насмешки была ясна, поэтому я прошла мимо с гордо поднятой головой.

Мы зашли в высокие стрельчатые двери и оказались в большой комнате с зеркалами, в ней было тепло, была слышна музыка, а где-то в коридоре разговоры

и смех. Пахло хвоей, мандаринами и волками.

На стене висела, как мне показалось вначале, огромная картина в черной рамке. Но затем стало понятно, что это такой цветной телевизор. Но что он показывал! По-моему у меня даже спина покраснела. Никогда не считала себя пай девочкой, а уж имея в подругах Вальку, прекрасно знала, что происходит между мужчиной и женщиной, но, зрелище откровенно показывающее, как мужской член, занимающий половину огромного экрана, заходит в женский анус, меня просто выбило из колеи.

Саша, даже не глянув, какую унизительную грязь показывает телевизор, повел меня дальше по коридору.

Я автоматически следовала за ним, а перед глазами все еще стояла эта отвратительная картина.

Но в глубине души, я понимала, что просто называю это отвратительным и грязным, а на самом деле, очень хотелось остаться и посмотреть, что там будет дальше. И от этого я еще больше злилась и обзывала себя всякими дурными словами.

Мой спутник, даже не понял какую бурю чувств, поднял в моей душе нечаянный просмотр, завел меня в небольшую комнату всю заваленную и завешенную платьями, и блузами.

– Леночка,- обратился он ко мне,- посиди минутку, сейчас я позову Катерину, она тебе что-нибудь подберет на сегодняшнюю ночь.

Я ненадолго осталась одна в гардеробной, пропахшей ароматами духов и кремов.

Через минуту в нее буквально влетела темноволосая девушка со смешливым курносым лицом.

– Какой очаровательный ребенок!- воскликнула она низким контральто, разглядывая меня, - Александр Евгеньевич! Вы, кажется, становитесь педофилом, - обратилась девушка к идущему за ней Саше.

– Болтай-болтай,- добродушно ответил тот,- Лена и слова такого не слышала.

– Правда?
– спросила девушка, смотря на меня.

– Что правда?
– не поняла я.

– Ну, что ты не знаешь, кто такие педофилы.

– Нет, мотнула я головой,- понятия не имею.

– М-да,- протянула та, - интересно в какой глубинке тебя откопали.

– Все, хватит болтать, - сказал Саша, - Катя у тебя двадцать минут на то, чтобы Лена была одета на Новогодний бал.

– Слушаюсь,- сказала та, на глазах становясь серьезной. Но все же не удержалась еще от одного вопроса, - а можно узнать, Лена из какого клана?

– Брехливой Варваре на базаре язык оторвали, - вместо ответа сказал тот т вышел из комнаты.

Кода мы остались вдвоем, девушка обвела меня придирчивым взглядом.

– Чего он в тебе нашел?
– наконец, сказала она удивленно, вздохнула и добавила:

– Ладно, давай, раздевайся.

– Что, совсем?
– робко спросила я.

– Конечно, подтвердила та, разве не слышала? Приказано одеть тебя на бал.

Я быстро скинула свой карнавальный костюм, оставив трусики и бюстгальтер. Катерина, поджав губы, брезгливо смотрела на меня.