Под потолком небес
Шрифт:
— Девушка! А вы не против, если я вас провожу?
Наталья потом сама себе не могла сказать, почему так легко согласилась, и более того, почему вернулась домой только через пять часов, успев даже побывать в гостях у Павла. То ли любопытство, то ли внезапная радость, что даже на нее, маму с ребенком, пополневшую и без девичьей мечтательности в глазах обращают внимание. Неизвестно. Только в этот день Наташку посетило давно позабытое ей чувство близости к мужчине. Когда внутри все сладко замирает, и ничего больше не надо, кроме того, как просто быть рядом с человеком. А Павел ее даже и не поцеловал ни разу! То есть поцеловал, но на прощание, и не губы, а руку, на манер французских мушкетеров, как она видела их в кино. И ведь Павел совершенно
Но чем он ее поразил окончательно, так это тем, что познакомил со своей мамой. Вообще-то Наталью он к себе пригласил на чашку чая, и она как само собой разумеющееся поняла, что у него дома никого нет. Поэтому испытала легкое потрясение, когда Павел с порога крикнул куда-то в сторону кухни: «Мама, иди сюда, у нас в гостях Наташа!»
Навстречу им выплыла маленькая круглая женщина с улыбающимися глазами, сразу же восторженно защебетала, увидев Мишу, помогла Наталье снять ботинки, провела ее в кухню, заварила ароматный чай с тропическими цветами, как по мановению волшебной палочки сотворила блюдо с бутербродами, умильно погукала Мишеньке… Не женщина — а маленькое японское цунами местного значения. Наталью за считанные секунды окружили такой добротой и заботой, словно она была здесь долгожданной гостьей, а не случайной знакомой, просто так забредшей на чай. Павел молчал, полностью предоставив своей маме инициативу общения, лишь улыбался, глядя на женщин. Зинаида Петровна очень сокрушалась, что Наташа не может у них засидеться подольше, и приглашала ее заходить к ним в гости как можно чаще. Сделала маленький нагоняй Паше, что он не помогает Наташе нести Мишу, хотя Наталья и говорила ей, что сына пока никому надолго не доверяет. Потом набрала ей с собой целый пакет гостинцев — от печенья и сухофруктов до домашнего варенья из крыжовника с грецкими орехами. Напрасно Наталья пыталась от него отказаться — против энергии Зинаиды Петровны не выстоял бы и взвод спецназа. Пришлось соглашаться.
Уже на улице, нагруженная подарками и до конца не пришедшая в себя от столь бурного приема, Наталья спросила Павла:
— Паша, ты извини меня за бестактный вопрос, но твоя мама всех так встречает?
— Можешь смеяться — всех.
— Просто мне как-то неудобно было, она же меня в первый раз видит, и сразу же так тепло приняла…
— А ты ей понравилась. Вот и все.
— Все равно как-то не по себе. Мы же с тобой знакомы меньше, чем полдня!
— Ну и что? Хорошего человека сразу видно, а что ты — хорошая, я понял еще в переходе, когда за тобой наблюдал, когда ты глазами Юру искала. То есть, я потом уже понял, что Юру, после нашего разговора, а тогда просто стоял и думал: «Такая классная девчонка, а мужу ее надо по шее настучать: почему заставляет себя ждать?»
— Ну, мужа у меня нет…
— Это я уже понял.
— И тебя это не смущает?
— Мерзавцев во все времена хватало. Уж если бы у меня подруга ребенка от меня ждала, то точно бы не позже, чем через месяц была бы уже моей женой. Не хватало только, чтобы мой сынишка на себя клеймо незаконнорожденного носил.
— А сам ты что, одинок? Прости за бестактность, если не хочешь — не отвечай. Просто обо мне ты уже знаешь…
— Я почти был женат. Мы с моей Катюшей с тринадцати лет не расставались. Все вместе, да вместе. А потом я в армию ушел, а она замуж вышла. Я ничего не успел сделать.
— Хоть счастливо живет?
— Да я бы не сказал. Скандалят часто, но детишек уже двое. Я к ней как-то в гости заезжал, она мне много чего про свою жизнь рассказала.
— А обратно сойтись не получится?
— А зачем? Она свой выбор сделала, теперь за
— Слушай, а сколько тебе?
— Двадцать шесть.
— И ты что, все это время одинок?
— Если глобально посмотреть — то да. А так, конечно, случаются разные встречи — я же живой человек.
— И мама твоя тебя еще не пилит, чтобы ты свою личную жизнь устроил? Я бы, наверное, от Миши бы в такой ситуации отвязаться бы не смогла, пока он бы себе семью не завел.
— Вот-вот, моя мама — она именно такая! Вы в этом с ней здорово похожи. Пилит, конечно, но я решил, что абы как себе жену искать не буду. Вот поживем вместе, пуд соли съедим на двоих, тогда и в ЗАГС. А то как у многих выходит: сначала женятся, а потом начинаются выяснения отношений, качание прав… И ведь изначально оба неплохие были, а вместе живут, как кошка с собакой.
— Да, бывает и такое.
— Слушай, а ты не будешь против, если я тебя как-нибудь приглашу погулять? Здесь парк недалеко, я в нем все тропинки с детства знаю. Покажу тебе свои любимые места. Белок покормим, да и голубей тоже.
— Но у меня же Мишенька, я без него никуда.
— Так в чем проблема? Бери Мишу, бери все, что там ему надо, чтобы он часа три-четыре продержался, и вперед!
— Ты хочешь сказать, что он тебе мешать не будет?
— Да ты что, сегодня же не мешал! Да и ты будешь спокойнее, если сын рядом с тобой, а то начнешь рваться к нему домой, так и не отдохнешь совершенно. Да и я бы тебя не понял, если бы ты его сейчас на кого-то чужого оставила, он еще не в том возрасте.
— Знаешь, Паша, я бы с огромным удовольствием, но у меня уже через две недели государственные экзамены. Мне тогда ни до чего дела не будет, пока не отстреляюсь.
— А мы тогда через два-три дня встретимся, не возражаешь? Или у тебя какие-нибудь дела намечены?
— Нет, никаких дел.
— Вот и славно!
Дома Наталья летала из комнат в кухню и обратно, как на крыльях, заново и заново прокручивая в голове все общение с Павлом и его матерью. Впервые за почти год она была так счастлива. И ведь всего-то: доброе отношение со стороны чужих людей, мужское ненавязчивое внимание и поддержка. Господи, спасибо тебе за все, особенно за такие вот нежданные подарки! И тебе, Дашка, спасибо! Как же вовремя у тебя это интернетное свидание сорвалось!
В итоге ужин Наташка приготовила просто царский, из трех блюд, а к райскому варенью из крыжовника нажарила огромную миску оладьев. Лана вернулась домой около девяти вечера, весьма высоко оценила стряпню сестры, а вот относительно ее нового знакомого высказалась неожиданно жестко: «Все они кобели и хамы, только вначале маскируются. Беги от этого толстяка, куда глаза глядят. И мой тебе совет — порви с ним. Сразу и навсегда. Зачем тебе новые мучения, старых, что ли, мало было?»
Вот так. Напрасно Наталья пыталась объяснить, что Павел — очень предупредительный и чуткий человек, ни на что не претендующий, а мама у него — это просто чудо, переубедить Лану было делом совершенно безнадежным. В итоге Наталья просто махнула на нее рукой. Не ругаться же из-за него, в самом деле.
Павел звонил ей каждый день, и они по два-три часа трепались обо всем на свете (как ни странно, он оказался превосходным собеседником, очень начитанным и со своеобразной точкой зрения на многие традиционные вопросы), а потом, как обещал, пригласил Наталью прогуляться по окрестностям. Хочешь — не хочешь, а пришлось идти к Ланке и предупреждать ее о том, что полдня Натальи дома не будет. Ланка выслушала новость, фыркнула: «Ну, смотри, а я тебе говорила, как бы потом не пожалеть!», — и отпустила Наталью на все четыре стороны.