Под прицелом взгляда

Юрченко Максим Александрович

– Не видать ни хрена! – Закричал Гриша.

Девятка стала догонять синюю машину, до столкновения оставалось буквально несколько сантиметров. Мотор ревел, работая на износ. Все приготовились к столкновению, но в это момент, «Форд» повернул вправо и резко дал по тормозам, тем самым оставаясь позади девятки.

– Сука! Тварь! – Крикнул Цезарь.

Гриша резко нажал на тормоза, и машину стало разворачивать на мокром асфальте. Она словно совершала танец, попутно пытаясь обрызгать обочины. Цезарь, Гриша и Максим, крепко держались за ручки, надеясь, что машина не перевернется.

Когда их автомобиль остановился поперёк дороги, парни повернули головы направо и увидели, как из «Форда» вышли три человека. В руках

у них было что-то большое, похожее на автоматическое оружие. От увиденного кровь, словно застыла в венах. Парни переглянулись, смотря на лица друг друга и им все стало понятно. Тот, кто дал эту наводку, явно хотел их подставить, и ему это удалось сделать. Трое людей в кожаных куртках приближались к ним, и они точно шли не для того чтобы здороваться…

Глава 20

Доктор Карина Миллер, была очень красивой и уверенной в себе женщиной. На вид ей было около сорока лет, она всегда любила носить строгие костюмы, они предавали ей еще более официальный и серьезный вид. Клиенты, глядя на нее, сразу понимали, они в хороших руках.

Вот и в этот день, доктор Миллер так же была в своем строгом пиджаке серого цвета и черной юбке в обтяжку, что спускалась чуть ниже колен. Она сидела в своем огромном черном кресле, сложив ногу на ногу. Рядом с ней стоял небольшой стеклянный столик, на нем был маленький фарфоровый чайник для заварки и две фарфоровые чашки.

Ее кабинет был выполнен в нюансе, никакого контраста, только мягкие расслабляющие цвета. Он был не слишком велик, это прибавляло ему еще больше уюта. В основном ее пациенты чувствовали себя в этом месте расслаблено и умиротворенно, но не обходилось без истерик и криков.

Кристина сидела напротив Карины Миллер и не могла поверить ее словам. В этот миг, ее мир рухнул с небоскреба, и его уже нельзя было соскрести с асфальта.

– Мне жаль Кристина, но судя потому, что вы мне рассказали, у вас, скорее всего, «Диссоциативная фуга». Расстройство очень редкое, встречается один два случая на тысячу человек. Эта болезнь характеризуется внезапным, но целеустремленным переездом в другое место, после чего, вы полностью забываете о себе все. Абсолютно все. Любимые места, любимых людей, родственников. Вплоть до имени. Но память на универсальную информацию остается. Вы помните как писать, читать, иностранные языки и все чем вы владели ранее, все это сохраняется. Сохраняется и способность запоминать новое. Часто бывает, что больной в состоянии фуги, может придумать себе другую биографию. При этом он может даже и не подозревать, что он болен. Больной может найти другую работу, ни как не связную с прежней, и жить абсолютно нормальной с виду жизнью.

– А с чем это связано доктор? Как? Из-за чего это могло произойти? – Кристина нервно начала грызть ногти.

– Причиной этого заболевания, часто бывает психическая травма, или невыносимая ситуация, в которую человек попал. Это своего рода защитный механизм, мозг дает человеку расслабиться на какое-то время от своих проблем. Затем человек просто выходит из этого состояния, это происходит внезапно. При этом он может напрочь забыть все, что происходило с ним во время фуги. Обычно это состояние длится от нескольких часов до нескольких месяцев, в некоторых случаях дольше.

Карина Миллер посмотрела на Кристину и сделала глубокий вдох.

– Ваш случай исключительный, Кристина. Если верить вашим словам, то вы пробыли в этом состоянии несколько лет. Что вы помните последнее, перед тем как все исчезло? Может у вас была травма? Авария? Может в вашей жизни что-то шло не по вашему плану? Проблемы в семье? Насилие? – Она снова посмотрела на Кристину и выдержала некоторую паузу. – Извините за вопрос, но вас не домогался отец? Или кто-то из ваших родственников?

– Нет, вы что такое говорите! Мой отец… – Она посмотрела в пол и закрыла

глаза. – Мои родители попали в аварию. Папа он… Он погиб сразу же, а мама пока еще в коме. Врачи говорят: «надеяться не на что». Что мне и брату, нужно приготовиться к худшему варианту. – Кристина побледнела. – А ведь все это время, что меня не было, они искали меня. Понимаете! Они искали меня! А я, по вашим словам, даже и не подозревала об их существовании. Это невыносимо! Ну почему я выздоровела именно сейчас, а не месяц назад. Да что со мной не так, доктор! Если бы чуть раньше, хоть на чуточку, папа был бы жив. Он был бы жив!

В кабинете возникла пауза. Кристина несколько минут истерично рыдала, уткнувшись лицом в ладони. Доктор Миллер, подошла к ней и немного приобняла ее. Она вытащила из кармана своего пиджака платок и протянула Кристине. Когда пациентка немного успокоилась, доктор вернулась в свое кресло, и приняла то же положение.

– Кристина, вспомните, что было последним, из того, что вы запомнили. Это очень важно. Исходя из этого, мы сможем выявить причину вашего заболевания. Какое у вас было настроение, что вы делали, с кем говорили?

– Извините доктор, но я не помню. В моей жизни всегда все было хорошо. Отличная школа, хороший универ, прекрасные друзья. В деньгах я не нуждалась, мой отец очень состоятельный человек. – Она провела рукой по ресницам и вытерла слезы. – Был, очень состоятельным… Скажите, как это лечить? Вообще это лечится? Как мне узнать, что я делала эти годы?

– Это лечится в основном психоанализом, амитал-кофеиновым растормаживанием и гипнозом.

– Аметал чем?

– Амитал-кофеиновое растормаживание, – продолжила доктор. – Подкожно вводят ноль два грамма кофеина, через пять минут после этого, внутривенно вливают два тире пять миллилитров пяти процентного раствора амитал-натрия. Растормаживающее и эйфоризирующее действие кофеина и амитал-натрия длится пятнадцать-тридцать минут. Пациент впадает в состояние эйфории, повышенной речевой и двигательной активности. Он охотно отвечает на все вопросы, ведет себя непринужденно, благодушно. Такое состояние можно сравнить с легкой степенью алкогольного опьянения. Больные, находившиеся до инъекции в ступоре, охотно рассказывают о себе, о своих мыслях, намерениях. Это как сыворотка правды.

Карина посмотрела на Кристину и прищурила глаза.

– Но все это пока вам не нужно. Разберитесь в себе, в своих мыслях. Как только вам покажется, что вам становится лучше, тогда и поговорим о лечении. Фуга, почти никогда повторно не проявляется. Лишь больные, страдающие раздвоением личности, могут испытывать диссоциативную фугу неоднократно. Вы же не из их числа, верно? – Кристина покрутила головой. – Так что вам не о чем волноваться. Вот мой номер телефона. – Она протянула визитную карточку. – Звоните в любое время, если что-то от меня потребуется. А по поводу ваших приступов паники, делайте то, о чем мы с вами говорили ранее. Кристина, вы молодая и привлекательная девушка, на этом жизнь не заканчивается. Двигайтесь дальше, идите вперед и вы увидите, что мир не состоит только лишь из серого цвета. Обязательно появится и другая палитра.

Кристина встала с кресла, и крепко, со слезами на лице обняла доктора. После чего убрала беззвучный режим на телефоне, и вышла через дверь.

Глава 21

Взглянув в зеркало на свое отражение, Кристина долго не могла отвести от себя взгляда. На ней были синие джинсы и желтая футболка. Чуть выше ремня, на животе, она увидела небольшой шрам. Кристина пыталась вспомнить, как она его получила, но как бы не напрягалась ее память, этого она так и не вспомнила. Память подводила ее. Внезапно перед ее глазами всплыли кадры того человека с оружием. По спине пробежал холодок. Она сделала несколько глубоких вздохов и постаралась откинуть эти мысли и воспоминания.