Под прикрытием

Афанасьев Александр

– Зачем… Каждый живет по-своему. Если русские, приходя на какую-то землю, относятся к ней как рачительные хозяева, считают ее такой же родиной, как всю остальную землю, то британцы приходят на чужие земли как грабители. Для британца есть только одна родина – их маленький остров, ради которого они готовы умирать, а здесь для них – всего лишь данная им Господом земля, на которой живут дикие, жестокие племена. Здесь они добывают полезные ископаемые, здесь они размещают военные базы, чтобы угрожать нам оружием, сюда они продают втридорога товары своей промышленности, кстати, хреновые. Но людей, которые здесь живут, они грабят и убивают. И если дать им волю – британцы ограбят весь мир…

Разборка началась на выходе и началась внезапно.

Инициаторами ее были «бенгальские тигры» – один из сильнейших кланов индийских водителей. Повода для разборки по сути не было – хотя глобальный повод имелся. Дело в том, что испокон веку по этой трассе, по этому караванному пути, водили свои караваны индийцы, и конкурентов у них не имелось. А теперь пришли русские. Ну и как, скажите, с ними конкурировать? У индийцев – купленные втридорога машины производства «Бритиш Моторс Корпорейшн» – чаще всего марок «Лейланд» или «Бедфорд». Новую машину мало кто мог себе позволить – покупали подержанную, лет по двадцать отходившую, минимум. У русского караванщика – списанный из армии, пяти-семилетний «АМО» или «КУН», который он приобрел на распродаже списанного казенного имущества за копейки – мощная, прочная, тяжелая полноприводная машина с кабиной, подготовленной под бронирование. Заправляется русский у себя дома, чаще всего на армейской заправке задешево, ремонтируется – там же, в армейском рембате, по знакомству. Решил забронировать кабину – армейские рембатовские умельцы тебе за два часа бронеплиты навесят. Оружие – да сколько угодно, как правило, и вовсе бесплатное, выданное при увольнении из армии, потому что русскими караванщиками чаще всего были отставные военные, служившие в Туркестане. Ну и разборок – никаких, в одной же армии служили, это тебе не Индия, где несколько десятков водительских кланов. И как прикажете с ними конкурировать?

Вот и началось…

Толкнули Ивана как раз, когда он и остальные караванщики, откушав риса с мясом и подзаправившись пивом, решили выйти подышать свежим воздухом и покурить. Карим остался в трактире, ждать Абдаллу. Решили получить оружие – на всякий случай, хотя планировали еще вернуться в трактир – просто стремно без оружия. Просекли момент и индийцы – когда русские стали выходить, поднялось человек двадцать. Все крепкие, молодые, черноглазые, с витыми кожаными поясами – мало кто знал, что в поясах скрывался свинец, и это тоже было оружие…

Десантник повернулся – индийцы стояли за спиной, стояли плотной кучей.

– Вийдем, да-а-а… – протянул один из них на плохом русском.

– Выйдем так выйдем… – недобро ухмыльнулся десантник, русский солдатский ремень с латунной пряжкой, еще и свинцом утяжеленной, мало чем уступал индийскому оружию. Да и офицеры русского десанта в отставке, занимавшиеся в армии кто самбо, кто боксом, кто саватом, даже внешним обликом превосходили более худощавых индийцев.

Индийцев было больше, но результат поединка обещал быть явно не в их пользу, что водители, что охранники настраивались на победу и только на победу. Большая часть «поединщиков» уже вышла на посыпанную каменной крошкой стоянку, как вдруг шедший первым индиец, который и был зачинщиком всей этой бузы, остановился как вкопанный.

У машин стоял Абдалла – и подростком в тот момент он никому не показался, это был взрослый мужчина без всяких скидок.

Индиец приблизился к Абдалле, о чем-то спросил его на гортанном, незнакомом языке, Абдалла ответил – раздраженно, на повышенных тонах. Тот снова что-то сказал, но Абдалла его перебил, снова произнес несколько слов, показывая на себя и на русских. Индиец, опустив голову, повернулся к толпе – русским и индийцам…

– Пра..прасти… – для выражения искренности своих эмоций он даже приложил руку к груди…

Индийцы пятились от русских – не уходили, а именно пятились, хотя их было намного больше. Русские мрачно смотрели им вслед…

– Зачем мы остаемся на ночь? – спросил Карим.

– Завтра

утром мне скажут, свободна ли дорога впереди, эфенди, – ответил Абдалла. – На то, чтобы это узнать, требуется время.

– А если несвободна?

– Будем искать обходной маршрут. Либо придется примыкать к какому-то большому каравану. На этих путях опасность подстерегает на каждом шагу, эфенди.

– Никому из нас не привыкать к опасностям.

– Но глупо сложить голову просто так, из-за своей неосторожности…

Карим поднял голову, посмотрел на небо. Как везде в горах, звезды – большие, яркие, кажется, стоит только руку протянуть – и вот она, кусочек солнца у тебя на ладони. Карим был в горах у себя на родине, даже там звезды не такие. Но у них в горах – лечебницы, курорты, а здесь…

– Почему ты не общаешься с женщинами, эфенди? – Абдалла смотрел с любопытством на Карима.

– Пока не хочу.

– Может, тебе нужен бача? Только скажи…

– Бача мне тем более не нужен. У нас это не принято.

– Ты странный человек, эфенди… – протянул Абдалла. – Я первый раз вижу человека с севера и удивляюсь, какой ты странный.

– Понимаешь, Абдалла… У меня есть женщина, она меня любит и ждет. И я ее тоже люблю…

– Но разве у тебя нет денег на еще одну женщину? Ведь в Коране сказано…

– Вспомни, Абдалла, у пророка Мохаммеда, да будут благословенны дела его, была только одна любимая жена. Хоть я и правоверный, но у нас в стране правоверные имеют только одну жену. А бача мне не нужен, у нас это считается страшным грехом.

– Да? А англизы, хотя у них и белая кожа, они не прочь провести время с бачой, я слышал разговоры об этом. И мулла говорил, что в походе, когда нет женщин, правоверный может совокупиться с другим правоверным, и в этом не будет греха…

– В нашей стране за эти слова правоверные побили бы такого муллу камнями. Англизы творят грех сами и хотят, чтобы грех творили вы. Нигде в Коране не сказано, что правоверный может совокупиться с правоверным и в том не будет греха. Это харам [34] , тот, кто это сделает, перестает быть угодным Аллаху.

34

Харам – нельзя, запрещено, соответствует понятию «грех» в христианстве.

– Понятно… – Абдалла переваривал услышанное, он был воспитан на уважении к словам муллы, но и слова своего спасителя, показавшего, что он достойный воин, тоже нельзя было игнорировать. – А расскажи мне про то, как ты попал в армию? Ты больше похож на одного из нас, чем на человека с севера…

– Как я попал в армию? Мы, наш род, уже давно служим Белому Царю. Это было давно, Абдалла, больше семидесяти лет назад. Тогда моя родина называлась Османской империей, и ее правители примкнули к англизам, когда те пошли войной на Россию. Они сделали это потому, что англизы обещали в случае победы отдать во владение Османской империи Крым и Кавказ. Но русские разбили армию англизов, а потом пришли и на нашу землю. Огромная армия, которой командовал генерал Корнилов, осадила нашу столицу Стамбул, а корабли под командованием адмирала Колчака подошли вплотную к берегу и начали стрелять из орудий, а потом высадили десант. Бой продолжался пять дней и пять ночей, город был залит кровью, а из-за дыма не было видно солнца. Мой прадед сражался с этими русскими и погиб в уличных боях, а моего деда и его брата, тогда они были еще детьми, нашли русские солдаты. Но они не убили их, а взяли с собой, а потом отдали в военное училище, потому что у этих детей никого из родных не было в живых. Хотя они были детьми врагов, русские все равно хорошо относились к ним и учили военным наукам. Потом и дед, и его брат, закончив военное училище, поступили на службу Белому Царю, в его армию. Тогда как раз шла война, бандиты и душманы нападали на русских…