Под разными именами (сборник)
Шрифт:
Е.Левкович явно "раскачивает лодку" и зовёт на баррикады))) Чтож, с удовольствием пойду, но только в честно выигранных мной джинсах Wrangler (приз за письмо месяца в RS за май 2012), которые я так и не получил, и теперь мне даже не в чем пойти на митинг.
03 ноября 2012 года «Бывают в жизни огорчения»
Итак, мне не удалось занять призовые места на конкурсе публицистики сайта Литпром. Ну, бывают в жизни огорчения. Видимо, публицистика — это не моя стихия. Зато романы строчу, которые вроде как покупают-читают.
Я так полагаю, одной из причин, почему мне ничего не присудили, было то, что в статье содержался призыв ко всем несогласным вместо митингов более действенным
Вот в самом деле, какой смысл платить налоги? Один хрен потом придётся платить за образование, медицинские услуги, и так далее. Гораздо разумнее платить не виртуальному государству, а конкретным государевым людям за конкретные услуги.
Если бы мы всё получали бесплатно, как в Советском Союзе, вплоть до курортов — тогда бы имело смысл платить, люди бы видели отдачу от вложенных средств.
Вот таковы были изложенные мной мысли, поражающие своей смелостью.
07 марта 2013 года правильное толкование "Преступления и наказания"
Шиза меня накрыла сделать пародию на "Преступление и наказание" Достоевского.
Причины моего особого отношения к этому маниаку: по моему глубокому убеждению, Ф.М. Достоевского надо исключить из школьной программы, так как его произведения плохо влияют на неокрепшие умы: сеют бациллы бессилия, неверия, грязной раздвоенности, из таких детей получается гнусная интеллигенция, говно нации, мусор человечества, предатели Родины, бесплатная пятая колонна для любых внешних врагов. Кого ещё можно воспитать на книгах, герои которых сплошь уроды морально-физические, преступники, алкоголики-тунеядцы, проститутки, прочие социопаты. Достоевщина, одним словом. Знакомиться с которой следует в зрелом возрасте, когда уже сформировалось правильное мышление. Или хотя бы давать детям версию-лайт этих произведений.
Вот как бы написал "Преступление и наказание" американский писатель со здоровой психикой — обязательно с хэппи-эндом: Раскольников грохнул старуху, прикарманил бабло, потом ещё одну, открыл процветающий ликвидационный бизнес, сколотил бригаду, стал промышлять по беспределу, крышевал половину купцов Петербурга. И женился не на грязной потаскушке Мармеладовой, а на приличной девочке из хорошей семьи. А за его преступления по этапу пошли терпилы, — как это обычно делается.
То же самое с произведением "Игрок", в котором также у Ф.М. какой-то непонятный невразумительный конец. Понятно, что Ф.М. в какой-то степени гений, но читателю и зрителю хэппи-энды нужны, чтобы, прочитав книгу или посмотрев фильм, людям хотелось жить, а с произведениями Ф.М. всё наоборот — хоть ложись и помирай.
Далее — лёгкий стёб и пародия на "Преступление и Наказание", первые пару страниц:
«В начале июля, в чрезвычайно жаркое время, под вечер, один молодой человек по имени Родион Рошаль — а именно таким именем назвали его любящие родители — вышел из своей квартиры, которую купила ему сестра в Свечном переулке, на улицу и медленно, как бы в нерешимости, отправился к мосту Ломоносова.
Он благополучно избегнул встречи с консьержкой, которая фиксировала время его убытия и прибытия и докладывала об этом его сестре. И каждый раз молодой человек, думая о ней, чувствовал какое-то болезненное и гадливое ощущение, потому что она жила в трёхсотметровых апартаментах на Крестовском
Не то чтоб он был так труслив и забит, совсем даже напротив; но с некоторого времени он был в раздражительном и напряженном состоянии, похожем на ипохондрию. Он до того углубился в себя и уединился от всех, что боялся даже всякой встречи, не только встречи с консьержкой и даже сестрой. Он был задавлен нуждой, необходимостью освежить коллекцию гаджетов от Эппл, ему нужны были деньги на новую модель Айфона; но даже стесненное положение перестало в последнее время тяготить его. Насущными делами своими он совсем перестал и не хотел заниматься. Никакой сестры, в сущности, он не боялся, что бы та ни замышляла против него. Но встречаться с её мужем, слушать всякий вздор про всю эту обыденную дребедень, до которой ему нет никакого дела, все эти требования устроиться на работу, угрозы прекратить выплату пособия и вообще «перекрыть кислород», и при этом самому изворачиваться, извиняться, лгать, — нет уж, лучше не отвечать на звонки или вообще выключить мобильный, а просьбу перечислить очередной ежемесячный платёж на карточку послать сестре по СМС.
На улице жара стояла страшная, к тому же духота, толкотня, всюду спешащие люди и та особенная нервозная суета, столь неприятная каждому интеллигенту, привыкшему неторопливо размышлять в одиночестве, — всё это разом неприятно потрясло и без того уже расстроенные нервы юноши. Нестерпимый же блеск дорогих машин, которых по улице Марата проезжало большое множество, довершили отвратительный и грустный колорит картины, — дело в том, что сестра категорически отказала ему в покупке машины, несмотря на его крайнюю нужду в личном транспорте. Чувство глубочайшего омерзения мелькнуло на миг в тонких чертах молодого человека. Кстати, он был замечательно хорош собою — прекрасный женственный юноша с узкими покатыми плечами и широкими бедрами. Но скоро он впал как бы в глубокую задумчивость, даже, вернее сказать, как бы в какое-то забытье, и пошел, уже не замечая окружающего, да и не желая его замечать. Изредка только бормотал он что-то про себя, от своей привычки к монологам, в которой он сейчас сам себе признался. В эту же минуту он и сам сознавал, что мысли его порою мешаются и что он очень слаб: очнулся всего час назад после вчерашней попойки.
Так, в раздумиях, он дошёл до Сенной площади, ловя на себе странные взгляды прохожих. Он знал, что сочетание очков в роговой оправе, клетчатой рубашки, невероятно узких джинсовых брюк, Конверсов радужной расцветки — действует на резидентов иных районов, например, Купчино и Весёлой Балки, как красная тряпка на быка, но в культурном Центре презрительное шипение в свой адрес он услышал впервые. И столько злобного презрения уже накопилось в душе молодого человека, что, несмотря на всю свою, иногда очень молодую, щекотливость, он менее всего совестился белой ленточки, любовно прикрепленной на груди, за которую на той же Весёлой Балке могли проломить череп, например.
С замиранием сердца и нервною дрожью подошел он к дому номер 11 в переулке Гривцова, толкнул стеклянную дверь ломбарда Фэлкон и прошёл внутрь. Подошёл к стойке, наклонился к окошку, поздоровался. Работник ломбарда взирал на посетителя с неприкрытым недоумением. Молодой человек так и вздрогнул, слишком уж ослабели у него нервы. Он снял с головы мотоциклетный шлем радужной расцветки и протянул в окошко:
— Вот… хочу заложить у вас. Сколько дадите?
Работник продолжал молчать.
— Шлем новый, ни разу не надёванный, — поспешил пробормотать молодой человек с полупоклоном, подумав, что надо быть любезнее.